Сказки лунных дней. Первая книга

С приближением путников дивное пение затихло. Воздух всколыхнуло хлопанье чёрных крыльев – стервятники поднялись в небо. Ворчливо пофыркивая, скрылась в кустарниках стайка шакалов. Тёмная волна тлена ударила в ноздри чародейке и демону.

Дженна ступила было вперёд, но, ощутив сквозь тонкую подошву сапога неестественную мягкость, вздрогнула и отвела ногу на прежнее место.

– Как странно, – рассеянно произнесла она. – Я почти наступила на чью-то руку… Я… некромант!.. Обычно мёртвую воду я чую за милю, а здесь…

– Да и запахи побоища как будто запрятаны, – согласился Дэзерт, раздувая ноздри. – Свежая кровь, испражнения, разорванные кишки… я ничего не ощущаю! А помнишь, кто ещё не пах дохлятиной?

– Нет, это не драугары, – отрицательно мотнула головой чародейка. – …Витали крайне слабая. Она звучит так, словно бы после гибели этих людей прошёл месяц.

– Но, судя по их внешнему виду, битва была не далее как вчера…

– …Это была не битва, – нахмурилась девушка, внимательнее оглядев опушку леса, когда туманы окончательно рассеялись. – Это была бойня…

– …И, похоже, это был один из отрядов Эсфиры, – покачал головой демон.

Солдаты, носящие на себе красные и зелёные цвета Агару, лежали в беспорядке, будто разбросанные мощной волной, растерзанные, расчленённые. Их доспехи были порваны, точно бумага, тела разодраны на куски, короткие бронзовые мечи, копья и круглые щиты – помяты и искорёжены. На первый взгляд создавалось впечатление, что кто-то прошёлся по пехоте рядами громадных ножей… или когтями.

– Я не испытываю нежных чувств к агарцам, но мне страшно представить, с чем или с кем они столкнулись, – призналась чародейка.

Она всё-таки сделала шаг вперёд. Осторожно переступив мертвеца, Дженна присела рядом с ним. Девушка сняла с рук перчатки и провела ладонями над изорванной плотью.

– Удивительно, – прошептала чародейка. – Обычно тонкое тело человека ещё около семи дней остаётся вблизи плотного, пока не ослабнут все нити, связывавшие душу с телом. У драугаров эти нити не ослабевают, но здесь… Я вовсе не ощущаю их… Ни боли, ни скорби, ни злости… Это совершенно пустая оболочка. Что-то ускорило процессы, происходящие после гибели…

– И не только после гибели, – добавил Дэзерт.

Демон озадаченно разглядывал лежащего перед ними мертвеца. Несмотря на то, что после бойни прошло не более суток, сквозь одежду солдата уже пробивались зелёные ростки. Вьюны обвили треснувший щит с башней и солнцем Эсфиры и руку, сжавшую его.

– Да, токи живой воды просто невероятные… – подтвердила Дженна. – Очень похоже на почерк фей…

– Пуща Похонбесара – владения эльфов, – напомнил её спутник. – Могу предположить, что и они не испытывают нежных чувств к… – он осёкся, обернувшись.

Дженна тоже почуяла человечий дух, а затем и услышала шум: топот лошадей, голоса и позвякивание оружия. С востока к ним приближался отряд человек из пятнадцати, на этот раз конных. Всадники, похоже, тоже увидели путников. Чародейка решила, что бегство вызовет больше подозрений и нежелательное преследование, поэтому приказала Дэзерту оставаться на месте.

Когда отряд приблизился, путники увидели всё те же полосатые красно-зелёные плащи поверх лёгких льняных доспехов и символ Агару на щитах. Демон вышел вперёд, закрывая собой спутницу. Оба они помнили, как агарцы относятся к женщинам, в которых подозревают ведьмовские силы.

Дэзерт нарочито пристально оглядел всадников. Оказалось, далеко не на всех красовались эсфирские полосы. Замыкающие были одеты разнообразнее.

На некоторых белели костяные шлемы и нагрудники кочевников. Другие носили длинные волосы, завязанные в косы, и деревянные латы калосцев. Ещё двое оказались низкорослыми, очень смуглыми, с рисунками-шрамами на коже. Их лица были раскрашены синей краской. Добурцы – догадалась Дженна. Рядом с ними ступали трое великанов – дети Пустынного моря – с кожей чёрной и блестящей, как вулканическое стекло.

Вероятно, это были наёмники. И, судя по их кривящимся лицам, двое живых незнакомцев среди мёртвых солдат явно не вызывали у агарцев радости.

– Кто вы и что здесь делаете? – обратился к демону ехавший впереди отряда мужчина.

Уставшее, но спокойное лицо его Дженна нашла довольно приятным. Длинные светлые волосы, перехваченные на лбу кожаным шнурком, были сильно засалены, но подбородок был чисто выбрит. В светлом взгляде командира читался ум, а слабая улыбка на губах говорила о привычке к хорошим манерам.

Мужчина не поздоровался и демонстрировал холодность, как и остальные члены его разношёрстного отряда. Но по хорошо скрываемым манерам было заметно, что он вырос в достатке и в окружении, где было принято приветствовать друг друга доброжелательно.

Дженне почудилось в этом человеке нечто особенное, что она не могла распознать из-за слабости. Девушка с удовольствием присоеденилась бы к отряду, чтобы послушать его историю. Грудь предводителя защищал диковинный для этих мест доспех. Его рисунок повторял анатомию мужского тела, а витали явственно пела мелодию железа…