Сказки о мастерах

командиры туменов, подчиняются этому знаку.

Султан сел в седло, огляделся желтыми, рысьими глазами и уехал.

Тогда к Кериму подошел Низам аль Мульк, улыбнулся ласково:

— Всемогущий Аллах послал тебя, почтеннейший Усто Керим, дабы

облегчить страдания нашего любимого Повелителя. Твое Мастерство

поражает. Не нужно ли чего-нибудь тебе, о почтеннейший? Проси, и все

будет сделано.

56

— Для того, чтобы сделать мазь для Султана, нужен сурчиный жир.

Прикажи какому-нибудь воину съездить в степь...

— Будет сделано. Что-нибудь еще?

— Спасибо. Больше ничего не нужно.

— Не мешает ли почтеннейшему Усто Кериму этот обруч? — Визирь

дотронулся до рабского ошейника, — Я прикажу...

Керим улыбнулся. — Я раб великого Султана. Если он сочтет нужным,

он прикажет снять его...

Низам аль Мульк нахмурил брови:— Мудрый не пренебрегает

предложенной дружбой. Особенно, если дружбу предлагает такой

человек, как я. Я слышал, что твои дети в Городе. Скоро штурм...

— Каждую минуту я помню об этом...

Визирь улыбнулся ласково и отошел. Но в глазах его не было улыбки.

***

А Керим отправился к себе домой и лег спать. В полдень забежала

Гюльджан, позвала обедать. Олжас тут же залез к старику на колени,

теребил бороду... Лихорадка у него уже прошла. Пришел скуластый аскер

из Гвардии Султана, принес трех сурков. Усто Керим ободрал тушки,

перетопил жир. Потом долго колдовал с сухими травами, готовил отвары,

упаривал, смешивал с жиром.

Ближе к вечеру Усто пошел за огороды и уселся в зарослях полыни,

неподвижно, глядя в одну точку, похожий на старый пень. Сидел долго.

Наконец из пыльной норки выглянула головка гюрзы, самой страшной,

самой ядовитой змеи пустыни. Гюрза огляделась и, не заметив ничего

тревожного, выползла из норки. Как серый ручеек, потекла она между

сухих стеблей полыни.

Одним быстрым ударом ножа Усто Керим отрубил ей голову. Для его

мази был нужен яд гюрзы .

***

Уже в сумерках он пришел к шатру Султана. Воины пропустили его.

— Где ты пропадал так долго? — спросил его Султан, — Я давно уже

вернулся, а тебя все нет...

— Вот, мазь тебе приготовил.

Керим вынул из-за пазухи закопченый горшочек. Судтан заглянул в

горшочек, понюхал, дернул седым усом: — Что здесь?

— Отвар из семи трав, яд гюрзы и сурчиный жир.

— Ладно. Давай, лечи меня. С утра-то я совсем как молодой ездил. А к

вечеру опять косточки заболели. Не так, как вчера, а все ж ноют. —

Султан оглянулся на безбородого. — А ты что сидишь здесь, как сыч?

Ступай! Ты мне не нужен. А будешь подслушивать, голову отрублю.

— Ложись, однако.

Султан улегся на волчьи шкуры, и Керим неторопливо начал разминать

ему косточки.

— Я все думаю, из-за чего ты поссорился с Мирзо Саидом. — сказал

Керим.

57

— Да я и сам думал, как же все это получилось... Сначала все так хорошо

было. Помню, в год Быка, воевал я с Султаном Египта. На юге восстали

луры и белуджи. Я послал Мирзо Саида с одним туменом. Больше не мог

дать. В двух сражениях он разгромил мятежников, а потом сумел

сговориться с шейхами племен. Заключил договор. Я и сам не сделал бы

лучше.

Потом был мир, и он очень скучал при дворе. Все ездил на охоту.

Большой уже. Через год пятьдесят исполнится мальчику. Попросился

сюда, и я дал ему провинцию. Мирзо Саид неплохо справлялся. Лет

восемь, наверное.

— Девять.

— Да, девять. А потом вдруг, как вожжа под хвост попала. Нагрубил мне.

Потом моего Мушерифа в тюрьму посадил. Этого нельзя спустить. Если

такое позволить, всю державу по кускам растащат... И чего он торопится?

Вот умру скоро, станет сам Султаном...

Керим начал осторожно втирать в желтую, старческую кожу едкую

мазь.

— А другие сыновья у тебя как?

— Другие хуже. Омар — пьяница и лентяй. Мустафа — ханжа и дурак.

Вечно сидит с муллами, слушает нелепые споры, Все их разговоры о

божественном выеденного яйца не стоят. Али — неплохой мальчик, но

слаб. Им всегда будет кто-нибудь вертеть, женщина или Визирь...

— Нехорошо... А кого это Мирза Саид в тюрьму посадил?

— Мушерифа. Их Великий Визирь завел при каждом губернаторе.

Мушериф обязан следить за правителем и обо всем доносить Султану.

Поэтому Губернаторы боятся вольничать, или грабить народ сверх меры...

— Умен, однако, у тебя Великий Визирь. Хитер!

— Еще бы! Так ведь он перс...

— За всеми следит... И за тобой тоже.

— Пусть. Я знаю. Зарвется — отрублю голову.

— Одного я все же не пойму. Ты ведь доверял сыну. Зачем было

приставлять к нему этого ... Мушерифа? Мирзо Саид — горячая голова,

вроде тебя. Раньше или позже он должен был взорваться из-за этого

шпиона. Это ж и ребенку ясно...

— Как ты сказал? — Султан резко повернулся и сел на шкурах. — Можно

было заранее рассчитывать на вспыльчивость Мирзо Саида? И, значит, на

его ссору со мной? Низам аль Мульк мог это предвидеть... Мог. И он

первым высказался за крутые меры... — Султан вскочил и прошелся по