Сходство

– Не хотела браться с самого начала. Так и есть. Но раз уж взялась, надо довести до конца. С чего вдруг ты решил нажать на стоп? Потому что я, не спросив у тебя, стала их будоражить?

– Да ну, – притворно удивился Фрэнк, – одно с другим не связано. Твоя цель была задать направление поиска, и ты отлично справилась. Браво, крошка! Твоя работа сделана.

– Нет, – возразила я, – не сделана. Ты мне поручил найти подозреваемого – твои же слова, – а я пока что нашла только возможный мотив и четверых подозреваемых – пятерых, если этот гаденыш Нед врет. Какая польза от этого следствию? Они будут держаться своих показаний, как ты и говорил с самого начала, и ты с места не сдвинешься. Дай мне закончить, черт подери, работу.

– Я о тебе пекусь, это моя работа. С твоими знаниями тебе задерживаться здесь опасно, и я не могу оставить…

– Ерунда, Фрэнк. Если ее убил кто-то из этой четверки, то я была в опасности с первого дня, а ты до сих пор палец о палец не ударил…

– Не ори. Неужто в этом дело? Ты оттого злишься, что я плохо тебя защищал?

Я представила, как он возмущенно машет руками, округлив от обиды глаза.

– Отвали, Фрэнк. Я не ребенок, постоять за себя сумею, и до сих пор ты спокойно ко всему относился. Так какого черта ты меня возвращаешь домой?

Наступила тишина. Наконец Фрэнк вздохнул.

– Значит, так, – сказал он. – Спрашиваешь почему – ну так слушай. Сдается мне, ты теряешь объективность, необходимую в деле.

– Да что ты говоришь! – Сердце у меня стучало как бешеное. Если он все-таки развесил в доме камеры или понял, что я снимала микрофон… нельзя было снимать так надолго… дура я, дура, надо было к нему подходить раз в несколько минут, хоть какие-то звуки издавать…

– Слишком уж ты вовлечена в дело. Я не идиот, Кэсси, догадываюсь, что вчера случилось, и чую, ты что-то недоговариваешь. А это уже звоночек, я этого так не оставлю.

Значит, трюк с пластинкой Форе удался, Фрэнк не знает, что меня раскрыли. Сердце чуть успокоилось.

– Ты заигралась. Может, зря я тебя в это дело втянул. Не знаю точно, что за история с тобой случилась в Убийствах, и спрашивать не хочу, но на психику твою она повлияла, рано было тебе поручать задание.

Я завожусь с пол-оборота и если сейчас вспылю, то все пропало – докажу правоту Фрэнка. Возможно, на то он и рассчитывал. Чтобы выплеснуть злобу, я пнула дерево – с размаху, чуть палец на ноге не сломала. А когда успокоилась, то сказала веско:

– С головой у меня все в порядке, Фрэнк, и вовсе я не заигралась. Каждый мой шаг подчинен цели найти главного подозреваемого в убийстве Лекси Мэдисон. И я хочу довести дело до конца.

– Ты уж прости, Кэсси, – сказал Фрэнк ласково, но твердо, – на этот раз нет.

Есть в работе агента один секрет, вслух о нем не говорят. В теории, руководитель имеет право нажать на стоп: он решает, когда тебя вывести. Он представляет общую картину, владеет всей информацией, а ты подчиняйся, если дорожишь жизнью и карьерой. Но у тебя есть секретное оружие: ты имеешь право ослушаться. На моей памяти никто это оружие не применял, но все мы помним о такой возможности. Если ты скажешь нет, ничего твой руководитель поделать не сможет – по крайней мере, вначале, а тебе, может статься, и времени нужно совсем чуть-чуть.

По сути, это предательство, такое не прощается. Передо мной промелькнули записи в дневнике Лекси – резкий, угловатый почерк, коды аэропортов.

– Я остаюсь, – сказала я.

Налетел порыв ветра, подо мной дрогнул ствол, и дрожь отдалась у меня внутри.

– Нет, – отрезал Фрэнк, – не остаешься. Не спорь со мной, Кэсси. Все решено, потому незачем нам препираться. Ступай домой, собери чемодан и притворись больной. Увидимся завтра.

– Ты мне дал задание, – сказала я. – Пока не выполню, не уйду. Я с тобой не спорю, Фрэнк, просто говорю.

На этот раз Фрэнк понял. В голосе у него просквозил холодок, еле заметный, но я невольно поежилась.

– Хочешь, поймаю тебя на улице с наркотой – отдохнешь за решеткой, пока мозги на место не встанут? Я ведь еще не то могу.

– Не выйдет. Ребята знают, что Лекси наркотиками не балуется, а если ее схватят по ложному обвинению и она умрет в тюрьме, то такую бучу поднимут, что вся операция накроется и последствия тебе разгребать не один год.

Фрэнк молчал, думал, как поступить.

– Ты понимаешь, что можешь загубить свою карьеру? – сказал он наконец. – Ты ослушалась приказа руководителя. Знаешь, что я могу тебя вызвать, отобрать жетон, оружие и уволить на месте?

– Да, – отозвалась я, – все знаю.

Я понимала, что Фрэнк так не поступит, и этим пользовалась. Поняла я и кое-что еще, сама не знаю как – может быть, по его спокойному голосу. Наверняка и он когда-то поступил так же.

– А еще я из-за тебя не увижусь с Холли. Завтра у нее день рождения. Объяснишь ей, почему папа не сможет прийти?

Я растерялась, но тут же напомнила себе: это же Фрэнк, нашла кого слушать, до дня рождения Холли, возможно, еще несколько месяцев.

– Ну так иди. А на прослушку посади кого-то еще.