Скитальцы. Пьесы 1918–1924

             Но в будущем… Как знать? На перекрестке…
             нечаянно… Есть у тебя приятель —
             поэт: пусть скажет он тебе, как сладко
             над женщиной задумчивой склоняться,
             мечтать, лежать с ней рядом, – где‐нибудь
             в Венеции, когда в ночное небо
             скользит канал серебряною рябью
             и, осторожно, черный гриф гондолы
             проходит по лицу луны…

Эдмонд

                                                               Да, – правда,
             в Италии бывал ты, и оттуда
             привез —

Гонвил

                                – жену…

Эдмонд

                                                    Нет, – сказочные смерти,
             играющие в полых самоцветах…
             Я, Гонвил, жду… Но что же ты так смотришь,
             гигантский лоб наморщив? Гонвил, – жду я,
             ответь же мне! Скорее!

Гонвил

                                                             Вот беспечный!
             Ведь до того, как друга отравлять,
             мне нужно взвесить кое‐что, – не правда ль?

Эдмонд

             Но мы ведь выше дружбы – и одно
             с тобою чтим: стремленье голой мысли…
             А! Просветлел… Ну что же?

Гонвил

                                                                      Хорошо,
             согласен я, согласен… Но поставлю
             условие: ты должен будешь выпить
             вот здесь, при мне. Хочу я росчерк смерти
             заметить на твоем лице. Сам знаешь,
             каков твой друг: он, как пытливый Плиний,
             смотреть бы мог в разорванную язву
             Везувия, пока бы, вытекая,
             гной огненный шипел и наступал…

Эдмонд

             Изволь… Но только…

Гонвил

                                                          Или ты боишься,
             что свяжут смерть твою со смертью… Стеллы?

Эдмонд

             Нет, – о тебе я думал. Вот что! Дай мне
             чернил, бумаги. Проще будет.
(Пишет.)
                                                                          Слышишь,
             перо скрипит, как будто по листу
             гуляет смерть костлявая…

Гонвил

                                                                    Однако!
             Ты весел…

Эдмонд

                                      Да… Ведь я свою свободу
             подписываю… Вот… Я кончил. Гонвил,
             прочти.

Гонвил

(читает про себя)
                               «Я умираю – яд – сам взял —
             сам выпил…» Так.

Эдмонд

                                                  Теперь давай; готов я…

Гонвил

             Не вправе я удерживать тебя.
             Вот – пузырек. Он налит зноем сизым,
             как утро флорентийское… Тут старый
             и верный яд. В четырнадцатом веке
             его совали герцогам горячим
             и пухлым старцам в бархате лиловом.
             Ложись сюда. Так. Вытянись. Он сладок
             и действует мгновенно, как любовь.

Эдмонд

             Спасибо, друг мой… Жил я тихо, просто,
             а вот не вынес страха бытия…
             Спасаюсь я в неведомую область.
             Давай же мне; скорей…

Гонвил

                                                             Эдмонд, послушай, —
             быть может, есть какая‐нибудь тайна,
             которую желал бы ты до смерти…

Эдмонд

             Я тороплюсь… Не мучь меня…

Гонвил

                                                                           Так пей же!

Эдмонд

             Прощай. Потом – плащом меня накроешь.

Действие второе

Та же комната. Прошло всего несколько мгновений.

Эдмонд

             Смерть… Это – смерть. Вот это – смерть…
(Медленно привстает.)
                                                                                                    В тумане
             дрожит пятно румяное… Иначе
             быть не могло… О чем же я при жизни
             тревожился? Пятно теперь яснее.
             Ах! Это ведь пылающий провал
             камина… Да, – и отблески летают.
             А там в углу – в громадном смутном кресле —
             кто там сидит, чуть тронутый мерцаньем?
             Тяжелый очерк выпуклого лба;
             торчащая щетина брови; узел
             змеиных жил на каменном виске…
             Да полно! Узнаю! Ведь это…

Человек в кресле

                                                                       Эхо
             твоих предсмертных мыслей…

Эдмонд