Сколько нам еще жить?..

— Скажи, Алексей, почему ты до сих пор не комсомолец? — задал неожиданный вопрос старшина.

Прошло порядочно времени, прежде чем Алексей собрался с ответом:

— Значит, причины на это были… И почему каждый парень или девушка обязательно комсомольцами должны быть. Может, я в душе давно член ВЛКСМ…

Старшина внимательно посмотрел на Алексея, вздохнул и, занятый какими-то мыслями, неторопливо сказал:

— Вася между прочим, в пятнадцать лет вступил…

— Рассказывал, — тихо ответил Алексей, — он членом комитета был… и меня как и ты, спрашивал, почему, мол, не в комсомоле?

— И что же ты ответил?

Опять Алексей долго молчал и носком ботинка перекатывал небольшой камешек с острыми гранями.

— Вступлю… Обязательно! — твердо произнес он.

Полуденное солнце стояло почти в зените и от его палящих лучей, казалось, плавилось все вокруг. Густой, как сироп, горячий воздух обжигал легкие…

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

«Без дела — не вынимай! Без чести — не вкладывай!»

(надпись на сторонах лезвия именного клинка ветерана-пограничника Краснознаменного Среднеазиатского пограничного округа полковника С. И. Шаповалова).

Увольнительные на заставе давали, но пограничники не особенно нуждались в них. Зачем они, если вокруг пески да горы? Это тебе не райцентр! Там хоть маленький, да городок, хоть крохотный, а базарчик, газировка в киосках даже есть! И асфальт на улицах — приятно пройтись, ощутить под ногами твердь, прислушаться как позванивают подковки на сапогах. Понять и оценить это может лишь тот, кто день и ночь в любую погоду и время года месит грязь и пыль, песок и щебень…

Единственное развлечение — сходить в село, пройти по центральной улице, поговорить со знакомыми дружинниками, выпить две-три пиалы ароматного зеленого чая в колхозной чайхане. Вот и все!

Андрей и Ширали шли по улице, стараясь шагать в ногу.

Всего полчаса назад старшина Барыков придирчиво осмотрел их с ног до головы, но не нашел ничего такого к чему можно было придраться. Сапоги блестели, солнечные зайчики отражались в пряжках ремней и пуговицах, широкополые панамы надеты как положено. Старшина знал, что начальник заставы дал ребятам увольнительные в порядке шефской помощи.

— Увольнительные до двадцати ноль-ноль, — оставшись довольным их видом миролюбиво произнес Барыков. — Чтобы не опаздывать!

— Есть! — дружно ответили Андрей и Ширали.

В чемоданчике у Ширали были акварельные краски, кисти, палитра, журналы, книга с рисунками Херлуфа Бидструпа, которого он очень любил. Чемоданчик был легким, но друзья несли его поочередно. На этом настоял Андрей.

День стоял жаркий и солнечный, на небе — ни облачка, ни тучки. Ширали заметил на дороге воробья и молча ткнул пальцем.

— Серче, — незамедлительно ответил Андрей.

Из-за дувала к воробью подкрадывалась рыжая тощая кошка. Ширали кивнул на нее.

— Эркек пишик, — с улыбкой ответил Андрей.

— А может просто пишик? — спросил Ширали.

— Нет, это кот — эркек пишик, — серьезно произнес Андрей.

— Ученик способный, — усмехнулся Ширали, — сразу схватываешь…

— Есть вопрос, уважаемый учитель, — приложив руку к груди и кланяясь, — сказал Андрей. — Вот объясните, если кошка «пишик» и прибавить слово «эркек» — мужчина, то получается кот…

— Верно, сын мой, — подделываясь под тон друга, подтвердил Ширали.

— О, высокочтимый, — воскликнул Андрей, — значит, если к слову «сыгыр» — корова, прибавить «эркек», то получится — бык! Но ведь бык на вашем мудром языке — «экуз»!.. То же самое получается и со словом «ат» — лошадь… Почему вы называете жеребца — «тай», а не «эркек ат?»… Объясни твоему ничтожному рабу высокоуважаемый учитель в чем тут секрет?

— Нечестивец! Кто внушил тебе такие глупые мысли, — с притворным гневом воскликнул Ширали, — как посмел ты своим поганым языком осквернять слова, данные нам аллахом!..

— О, учитель! — возопил Андрей, — прости недостойного! Позор на мою голову!..

— Хватит тебе, — остановил его Ширали, — видишь, люди из окон выглядывают…

— Пусть все видят мой позор! — продолжал Андрей. — О, горе мне, горе…

— Перестань! — взмолился Ширали, — потом тебе объясню, а сейчас брось орать!

Неизвестно, чем закончился бы спор друзей, если бы в проулке они не увидели темно-зеленую «Волгу» с поднятым капотом, а возле нее трех незнакомцев. Один из них копался в двигателе, два других стояли по сторонам, словно почетная стража.

— Стоп, Ширали, — тихо произнес Андрей. — Видишь… Трое в одной лодке…