Скорбь сатаны

— Люди сами выбирают свое будущее. Пусть они не говорят, что им не дана свобода выбора. С высших сфер высокого Рая, Дух Творца сошел и воплотился в человека, с низшей глубины Ада явился Я — дух Возмущения, и пришел я в образе человека. Бог-человек был отвержен и распят вами! Я же — продолжаю жить, вечно любимый, вечно прославленный! Это выбор людей, не выбор Творца и не выбор мой! Если бы себялюбивое человеческое племя окончательно отвергло меня, я больше не существовал бы в том виде, в каком я существую. Послушайте, пока я опишу вам вашу жизнь; она не составляет исключения; посудите сами, как вы далеки от жителей небес, как близки к жителям Ада…

Я невольно вздрогнул; я начал смутно понимать значение этого страшного разговора.

— Вы, Джеффри Темпест — человек, в котором мысль Божья была посеяна мысль; в вас теплился священный огонь гений! Этот дар редко жертвуется человеку и горе тому, кто, получив его, употребляет его лишь для собственной выгоды, забыв о Боге. Божественные законы направили вас на должный путь учения, на путь страданий, неудач, самоотвержения и бедности, — ибо только этим путем человечество достигает совершенства и славы! Страдание и труд закаливают душу и готовят ее к победе. Труднее достойно выдержать торжество победы, чем вынести неудачу войны! Но вы негодовали на Небо за его благонамеренность к вам, и путь страдальца был вам не по сердцу. Бедность доводила вас до безумия, голод претил вам. Однако бедность лучше надменного богатства и голод здоровее пресыщения! Но вы ждать не хотели, ваши заботы, казались вам нестерпимыми, ваши трудовые усилия из ряду выходящими, усилия их в сравнении казались вам ничтожными. Вы готовы были проклясть Бога и умереть, жалея себя и любуясь исключительно собой, сердцем наполненным горечью и устами, произносящими проклятия! Вы стремились одновременно погубить и свой гений, и свою душу. Ради всего этого к вам посыпались миллионы, и с ними явился Я!

Лючио выпрямился во весь рост: его глаза метали молнии.

— О, безумец, с самого начала я предупреждал вас, с первого дня нашей встречи я говорил вам, что моя внешность обманчива! Божьи стихии угрожающе разразились в момент заключения нашей дружбы… А я, увидав последнее слабое усилие еще не вполне онемевшей души, разве я не уговаривал вас дать ход вашему лучшему инстинкту? — Циник и богохульник! Тысяча намеков были даны вам, тысяча. Ведь вы могли совершить то добро, которое заставило бы меня покинуть вас, дало бы мне краткую передышку в моей вечной печали, один момент избавления от нескончаемой пытки!

Его брови грозно нахмурились: он промолчал, потом вновь заговорил…

— Теперь узнайте от меня, как была сплетена та паутина, в которую вы так охотно попали. Ваши миллионы принадлежали мне. Человек, который оставил их вам в наследство был отвратительный скупец, злой до глубины души. Силой своих пороков он сделался моим рабом; обезумев от вечного сбора земных богатств, он убил себя в припадке бешенства. Но он живет, живет более реальной жизнью, в которой узнал настоящую цену человеческих платежей. Вам эта наука еще только предстоит!

Лючио придвинулся ближе ко мне, не отрывая своих пылающих глаз от моего лица.