Скорбь сатаны

— Это более чем вероятно, — ответила леди Сибилла задумчиво; — но иногда любовь существует! — прибавила она и как бы нехотя подняла свои чудные глаза и посмотрела на Лючио; но князь не обратил на нее внимания, и взгляд девушки упал на меня. Что выражало мое лицо, я не знаю; но яркая краска выступила на щеках леди Сибиллы, и легкая дрожь пробежала по ее телу. Потом она сильно побледнела. В эту минуту дверь вновь раскрылась:

— Ваше сиятельство, обед подан, — объявил старый буфетчик.

— Прекрасно! — и граф обратился к нам, — князь, предложите руку мисс Фицрой, мистер Темпест, моя дочь выпадает на вашу долю, а я последую за вами с мисс Чезни.

Сходя по лестнице с леди Сибиллой я не мог не удивляться степенному тону, с которым Лючио рассуждал о священных вещах со своей дамой. Его похвалы и восторги крайне удивили меня после всего, что я от него слыхал; но я решил, что он просто в шаловливом настроении и что ему захотелось подшутить над убеждениями старой девы. Всего, что он говорил я не расслышал, так как мы уже входили в столовую, и я уселся рядом со своей очаровательной дамой.

Глава двенадцатая

Обед прошел таким же порядком, как во всех больших домах; вначале, все было холодно и натянуто; к жаркому гости немножко отошли, а атмосфера стала теплее и веселее только тогда, когда принесли десерт и было почти пора вставать. Разговор, сперва вялый оживился благодаря веселому настроению Лючио. Я употреблял все усилия, чтобы занять леди Сибиллу, но, как большинство модных красавиц, она слушать не умела. Она была очень холодна и неотзывчива, — к тому же, я убедился, что особенного ума у нее не было. Она не была способна долго интересоваться одним и тем же; и как многие барышни высшего света, она внезапно уплывала в какую-то неизвестную бездну, нисколько не стесняясь выказывать полное равнодушие к разговору окружающих. Однако, некоторые ее замечания ясно показывали, что под ее обаятельной наружностью таился цинизм и презрение к мужчинам. Несколько раз ее слова уязвили меня, но несмотря на это, я еще тверже решил добиться ее руки и заставить ее гордый дух преклониться передо мной, миллионером и гением. Я действительно в это время считал себя гением! Да простит мне бог эту наглость. Но, во-первых, я верил в безграничность своего ума, — во-вторых, я знал, что для моего богатства — все достижимо! Я был вполне уверен, что могу купить славу с той же легкостью, как купил бы цветок в магазине. Я был так же уверен, что могу купить любовь. Желая скорее достичь желанной цели, я приступил к действиям.

— Вы, кажется, живали в Виллосмире? — обратился я к графу.

Лорд Эльтон внезапно побагровел и быстро выпил глоток шампанского.

— Да-н-да. Оно раньше принадлежало мне, но потом надоело; надо иметь целую орду людей, чтобы содержать замок в надлежащем порядке.

— Я так и предполагал, — ответил я покровительственно. — Мне придется нанять многочисленную свиту, так как я намерен приобрести это имение.

Холодное спокойствие леди Сибиллы наконец нарушилось; она страшно взволновалась, а старый граф уставился на меня с таким изумлением, что я побоялся, как бы его глаза не выскочили из орбит.

— Вы, вы покупаете Виллосмир? — спросил он стремительно.

— Да, я сегодня телеграфировал своим поверенным, чтобы они покончили с этим как можно скорее, — и я взглянул на Лючио, который рассматривал старого графа с неподдельным любопытством, — я очень люблю Виллосмир и, так как я намереваюсь много принимать, я думаю, что дом будет подходящий.

Последовало минутное молчание. Мисс Фицрой глубоко вздохнула, причем кружевной бант, украшавший ее строгую прическу, задрожал. Диaнa Чезни подняла голову и посмотрела на меня не то с любопытством, не то с удивлением.

— Сибилла родилась в Виллосмире, — наконец сказал граф каким-то сдавленным голосом.

— Это придает имению еще большую прелесть, — ответил я мягко, обращаясь к леди Сибилле с поклоном. — Должно быть много воспоминаний сопряжено у вас с этой местностью?

— Еще бы, — воскликнула она; и в первый раз в ее голосе послышался оттенок страстности. — Во всем мире нет уголка, который я любила бы более. Как часто я играла под тенью милых старых дубов, первые фиалки на берегу Авона всегда были сорваны мной… А когда луга покрывались цветами, мне казалось, что я нахожусь в волшебном царстве, коего я царица.

— Это так было, и есть! — внезапно заметил Лючио.

Леди Сибилла улыбнулась, и глаза ее засверкали, потом она заговорила опять, но более спокойным голосом: