След механической обезьяны

– И все-таки, господин Краузе, я понимаю, вы в курсе всего, что происходит на вашей уважаемой фирме, но, может быть, кто-то без вашего ведома что-то сделал с обезьяной, которую вы продали Протасову?

– Не знаю, не знаю… – Немец задумался, глаза сузились, щеки продолжали гореть пунцовым цветом. – Я надеюсь, этого не было, но допускаю. Ведь человек, и это всем известно, слаб. А господин Протасов и подобные ему никогда не просят просто так, они всегда катят перед собой золотую монету. Это кого угодно может свести с ума…

– Мне забавно слушать ваши рассуждения, однако это совсем не проясняет сути дела…

– Что вы хотите этим сказать?

– Думаю, нужно задать вопрос об усовершенствовании игрушки тем, кто ее делал.

Глава 17. Рабочий Самсонов

Не будем описывать, как фон Шпинне с владельцем «Детских радостей» расспрашивали рабочих, которые не понимали, о чем идет речь, так как для них дика была даже мысль о каких-то дополнительных, сверх того, что нужно сделать, работах. Но тем не менее кое-что прояснилось, и начальник сыскной был этому несказанно рад. Один из рабочих, фамилия которого Самсонов, он оказался русским, сказал, что Протасов обращался к нему со странной просьбой. Начальник сыскной сразу понял, почему Протасов выбрал именно Самсонова.

– И с какой же просьбой обращался к вам господин Протасов? – спросил рабочего фон Шпинне по-русски.

– Вы знаете… – Самсонов не успел договорить, полковник перебил его:

– Знаю! Давайте не будем тратить рабочее время. Итак, что это была за просьба? Но вначале скажите мне, он обратился к вам здесь или где-то в другом месте?

– Нет, не здесь! – отрицательно мотнул головой Самсонов. – Он подошел ко мне, когда я вечером возвращался домой…

– Понятно, – кивнул фон Шпинне и, повернувшись к Краузе, извинился, что приходится в его присутствии говорить на русском языке. Краузе понимающе улыбнулся и поднял руки, как бы говоря: «Если надо, то надо». Фон Шпинне снова вернулся к Самсонову:

– Итак, что же это была за необычная просьба?

– Он просил меня усовершенствовать игрушку…

– Вы смогли бы это сделать?

– Нет! – решительно сказал Самсонов. – Я бы не смог это сделать. Но Протасов и не просил, чтобы это сделал я, он просил найти ему такого человека, который сможет. Наверное, ему казалось, что мне так проще…

– Он был прав?

– Ну… Я, конечно, мог бы обратиться с подобной просьбой к мастерам, но думаю, у меня, скорее всего, ничего бы не получилось…

– Почему? Ведь, я так понимаю, Протасов сулил немалые деньги?

– Вы верно сказали, сулил, но…

– Ваши мастера так щепетильны?

– Нет, просто на предприятии работает система внимательного отношения друг к другу…

– Система внимательного отношения друг к другу? – Фон Шпинне нахмурился, он не понимал, что это такое.

– Да! – кивнул, бросая косые взгляды на Краузе, Самсонов. Хозяин тоже кивнул, но, скорее всего, машинально, потому как не понимал, о чем идет речь.

– Интересно узнать, что это за система? – спросил полковник.

– Все достаточно просто: мы должны доносить начальству о том, что делается в мастерских.

– Ах, вот какая система! Название красивое, я бы даже сказал, гуманное, но в результате ничего нового, простое наушничество.

– Да! – согласился Самсонов.

– Значит, вы ему отказали?

– Да, но не сразу…

– Почему не сразу?

– Мне захотелось узнать, какие изменения интересуют его, что он хочет усовершенствовать!

– Любопытство или вы преследовали другие цели?

– Любопытство!

Начальник сыскной сделал предупредительный жест и, обратившись к Краузе, в двух словах объяснил ему, о чем разговор. Хозяин кивнул и улыбнулся, ведь гость из России уважительно отозвался о системе внимательного отношения друг к другу.

– Итак, чего же хотел Протасов? – Фон Шпинне вернулся к прерванному разговору.

– Чтобы игрушка сильнее обнимала!

– Я вас правильно понял, господин Протасов хотел, чтобы игрушка, в нашем случае механическая обезьяна, сильнее обнимала? – Фома Фомич проговорил это по-немецки.

– Да! – также по-немецки ответил Самсонов.

– Но вы ему отказали?

– Конечно, ведь я и не мог этого сделать!

– Это правда? – спросил Самсонова Краузе.

– Правда!

Начальник сыскной продолжил задавать вопросы рабочему:

– Вы интересовались у мастеров, из любопытства, можно ли это сделать?

– Да.

– И что они вам ответили?

– Сказали – можно, правда, у них возник вопрос – зачем? Ведь игрушка, предназначенная для детей, будет тогда представлять опасность.

– Вы задавали этот вопрос Протасову?

– Конечно, но он почему-то мне на него не ответил. Но вы можете сами у него спросить…

– Боюсь, это сделать невозможно! – снова переходя на русский, сказал начальник сыскной.

– Почему? – тоже по-русски спросил Самсонов.

– Господин Протасов мертв, и задушила его как раз та самая обезьяна!

Слова фон Шпинне произвели на Самсонова такое впечатление, что он чуть было не свалился со стула.

– Значит, кто-то ему помог?

– Может быть, да, а может, и нет!