След механической обезьяны

Вот с такими новостями вернулся в Татаяр Фома Фомич. Было непонятно, зачем понадобилось Протасову улучшать игрушку, но на этот вопрос теперь никто не мог ответить. Начальник сыскной поделился соображениями с Кочкиным. Тот, подумав, сказал:

– А почему вы говорите, не у кого спросить?

– Потому что… – Фон Шпинне, глядя на чиновника особых поручений, осекся. – А что, разве есть у кого?

– Я здесь, пока вы там катались по Европам, узнал…

– Что, что узнал?

– Протасов был в Берлине во время покупки этой обезьяны не один…

– Да? И кто же с ним ездил, я надеюсь, не любовница? Берлин – это располагающий город…

– Располагающий к чему?

– К разного рода увеселениям, а самому, это знает каждый, веселиться скучно. Так с кем он туда ездил?

– Должен вас разочаровать, это была не женщина, а мужчина. Некто Новоароновский Евно Абрамович.

– Кто это?

– Один из приказчиков Протасова.

– Что-то не могу взять в толк, зачем понадобилось брать с собой приказчика?

– Новоароновский знает много языков!

– Так он его таскал по Европе в качестве своего личного толмача! Это довольно предусмотрительно. Однако я не припомню, чтобы немцы в Берлине говорили мне, что с Протасовым еще кто-то приходил… – заметил начальник сыскной.

– Неудивительно, они восприняли Новоароновского как переводчика, вот и не придали ему значения и, как следствие, не упомянули о нем.

– Похоже, ты прав. Зачем говорить о каком-то переводчике… Зато для нас он будет хорошим свидетелем. Без его участия едва ли обезьяна могла быть усовершенствована. Если Самсонов отказал Протасову, а игрушку тем не менее изменили, значит, фабрикант договорился с кем-то другим. Без переводчика это было бы невозможно, следовательно, нам нужно поговорить с Евно Абрамовичем!

Глава 18. Беседа с Новоароновским

Евно Абрамович, узнав, кто явился к нему в дом, сначала испугался. Его темно-оливковые глаза бегали из стороны в сторону, руки были прижаты к груди, а спина чуть согнута.

Начальник сыскной, переступив порог, предупредительно заметил:

– Я пришел к вам не потому, что вы Новоароновский Евно Абрамович, а потому, что вы были приказчиком ныне покойного ситцепромышленника Протасова…

– Арестуете меня? – Голос у еврея дрожал.

– Нет! – небрежно бросил начальник сыскной. – Да и почему я должен вас арестовывать? Вы хотите сознаться в преступлении?

– Нет, нет! – воскликнул Новоароновский. – Просто у вас такой вид…

– Какой? – Фон Шпинне прошелся по небольшой комнатке приказчика и, как могло показаться со стороны, поверхностно осмотрел ее.

– Строгий.

– Строгий вид был у Моисея, – ухмыльнулся начальник сыскной, – когда он второй раз вернулся с горы Синай и увидел, что делали ваши предки… Да, это был строгий вид! А у меня – нет! Тем более вы же видите, я пришел один. И еще, запомните, начальник сыскной полиции не занимается арестами, для этого существуют иные люди, и мне не хочется вам о них рассказывать, чтобы не пугать. Я же пришел поговорить с вами, и, надеюсь, вы будете благоразумны и ответите на все мои вопросы. Куда можно сесть?

– Сесть?

– Ну да. Мы, Евно Абрамович, с вами будем говорить сидя, так удобнее, если вы слышите об этом впервые, то рад, что именно я довел до вас эти сведения, а не окружной судья. Итак, где мы с вами сядем?

– Вот здесь, на этот стул. Он, правда, немного… немного шаткий, но вы не опасайтесь, он крепкий, а я вот на табуреточку сяду…

Новоароновский все еще продолжал бояться, никогда за всю свою жизнь не видел он добра от представителей власти. То, что к нему в дом пришел начальник сыскной с добром, он поверить не мог. Находясь под пристальным взглядом незваного гостя, ежеминутно, ежесекундно Евно Абрамович ожидал какого-нибудь подвоха.

Уселись. Начальник сыскной – на стул, хозяин дома – на табуретку.

– Скудновато вы живете! – заметил гость, повторно окидывая взглядом комнату. – Отчего так?

– Ну… – Новоароновский замялся. – Жалованье не очень большое…

– Вы живете один?

– Да, а что? – с подозрительной поспешностью ответил еврей и стал тоже оглядывать комнату.

– Отчего вы не женаты?

– Ну, это сложный вопрос… – проговорил Евно Абрамович, и щеки на его некрасивом лице стали розоветь.

– Да я, собственно, пришел к вам не за этим. Итак, вы, Новоароновский Евно Абрамович, служите приказчиком на семейном предприятии Протасовых. Верно?

– Верно.

– Вы хорошо знали покойного Савву Афиногеновича?

– Как и прочие его работники…

– Неужели? – Начальник сыскной двинул бровями. – Я слышал, вы вместе с ним совершили целое путешествие по Европе. Значит, он вас как-то выделял из остальных, а вы говорите, как и прочие… лукавите!

– Да ничего он не выделял, просто я ему был нужен! – ответил Новоароновский уже более бодрым голосом.

– Зачем же вы ему понадобились?

– Протасов, – еврей потер левый глаз, – не знал иностранных языков. Ну а я кое-что знаю, вот он и взял меня в качестве переводчика…

– Значит, вы всегда были при нем, куда бы он ни ходил?

– Почти.

– Что значит почти?