След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

На лесть князь-посадник был не падким. Постарался просто не услышать льстивые слова гонца, словно они и сказаны не были. Хотя и понимал, что князь Бравлин может так говорить хотя бы для того, чтобы показать простым людям, простым воям, что два князя дружат и друг к другу относятся уважительно. Тогда это было правильным действием.

– Да. Такая весть два жбана меда стоит без сомнения, – улыбнулся князь-посадник. – Но ты верно посчитал, что утром тебе в обратный путь отправляться. Раз уж ты дорогу знаешь, тебе и скакать. В поддержку Русалко тебе десяток стрельцов даст, чтобы дорогой ничего не случилось.

– Что, княже, прикажешь сказать Бравлину?

– Утром, перед дорогой, и скажу. А пока иди во двор, где вся дружина. Устраивайся со всеми, отдыхай. Мед тебе прямо туда принесут. Да, вон, уже несут. Забирай поднос с собой…

* * *

Гостомысл вернулся в рабочий покой Вячерада, и по его светлому лицу все поняли, что вести пришли хорошие. Неприятностей ждали, конечно, сотники Русалко и Бобрыня. Князя Вячерада и воеводу Зайца чужие неприятности касались мало. Но и они заулыбались, видя улыбающееся лицо князя-посадника и его светящиеся синие глаза.

– Вижу, радостные вести ты получил, брат-княже… – оценил вид Гостомысла князь Мурома.

– Думаю, и для тебя они тоже будут радостными. И для воеводы твоего, – князь-посадник посмотрел на Зайца. – Он, я слышал, не балует хозар любовью.

– От кого ты мог такое услышать, только-только прибыв в наш город? – встречно спросил воевода. – Я человек скромный, и не тешу себя надеждой на широкую известность.

– Проводник, который вел нас из земли народа меря до Мурома, рассказывал. Он с тобой слегка знаком, как сам он сказал.

– Кто такой? Если он меня знает, это его не говорит, что я его тоже знаю. Как его зовут?

– Его зовут Кля, – сообщил Гостомысл. – Мне он понравился. Хороший, мне показалось, человек. И землю свою муромскую любит.

– Кля был сотником в моей дружине. Поехал в деревню семью навестить, и с хозарами сильно не поладил… Я попросил его до лучших времен спрятаться где-нибудь у меря.

– Ты, надеюсь, не скажешь о нем плохого?

– Нет. Только хорошее. Добрый был рубака. Всадника мечом до седла разрубал.

– Он о тебе тоже говорил только хорошо. Кроме того, о тебе хорошо говорил воевода Смоленска Франкошня. Сообщил, что на тебя можно положиться. И еще мне известно, что ты думаешь где-то в лесу, в стороне от города, собрать сильную дружину.

Воевода переглянулся с князем Вячерадом.

– Меня можете не опасаться, – усмехнулся Гостомысл. – Ни я, ни мои сотники хозарам не служат. Мы даже приехали сюда для того, чтобы вам помочь от хозар избавиться. Лучшие времена, о которых ты, воевода, только что говорил, уже близко.

– Чем помочь? – напрямую спросил Вячерад. – Словами? Этого мало. Вот если бы дружиной… Хотя бы сотен пять в помощь прислали…

– Три раза по пять… – твердо сказал, как пообещал, князь-посадник. – Если сможете принять, полторы тысячи свейских воев выступят вам в помощь сразу, как только мой гонец доберется до князя Бравлина. Это примерно три дня. И с теми полутора тысячами я думаю, что смогу попросить у князя Бравлина еще пятьсот рабочих-свеев для восстановления стен Мурома. Это уже будет на твое усмотрение, брат-княже… Хочешь, используй их, как рабочих, хочешь, дай им доспех и оружие, и пусть стены защищают. Они все были воями. Это наши пленники. В рабство они и их товарищи попали, согласно нашим обычаям, на десять лет. Но князь Бравлин мудро решил вдвое сократить им срок рабства, если они будут хорошо воевать там, где им прикажут. Но первое же неисполнение приказа, или, скажем, первое предательство – и срок рабства у них и у всех оставшихся рабов-свеев возрастает вдвое, против прежнего. И потому сами свеи формировали свою дружину. Отбирают только тех, кто никогда честью не поступится, и не предаст товарищей. Возьмешь, княже такой богатый подарок от князя Новгорода[61]?

Князь Вячерад, казалось, дар речи потерял, и чтобы снова его обрести, ему пришлось налить себе еще одну плошку скрипуна, и выпить даже без меда, не заметив, что скрыпун слишком горячий. Выручил Вячерада воевода Заяц, первым победивший свою радость.

– Да нечто от такого подарка отказывается кто!..

Глава двенадцатая