Слезы небес

Я начал задавать вопросы. Вскоре выяснилось, что, подписывая договор со своим партнером, они вставили туда пункт о возможности обратного выкупа. То есть, если дело не пойдет и активы придется распродавать, любая из сторон может за некую заранее установленную сумму выйти из партнерства. Не знаю, как рассчитывалась эта сумма, но это были сущие гроши по сравнению с теми средствами, какие они вложили в это дело. Меня терзали подозрения на тот счет, что их партнер нарочно составил договор таким образом, чтобы почти даром приобрести виноградник и винодельню, за которую в иных обстоятельствах он был бы вынужден отстегнуть круглую сумму. Ему было прекрасно известно, что Тим и Бекка вложили в это дело все, что у них было, он же контролировал как финансовую сторону, так и принятие решений в целом.

Пока они перечисляли мне принятые им решения, я не мог избавиться от мысли, что никто, обладающий даже минимальной деловой сметкой, никогда бы не поступил так, как поступил он. Вывод напрашивался один: он намеренно топил их совместный бизнес. Или же пытался обесценить его до бросовой цены. Кроме того, составляя договор, он наделил себя правом вето в том случае, если они захотят привлечь стороннего инвестора. То есть, даже если они изыщут средства, он не позволит ими воспользоваться. Ловко придумано, что тут скажешь. У Бекки и Тима за душой не было ни гроша, и никакой банк, если его руководство находилось в своем уме, никогда бы не выдал им кредита. Их ловкач-партнер это прекрасно знал.

А как они мечтали о собственной винодельне! О совместном деле! Зато их партнер не мечтал ни о чем. Чем больше я узнавал о нем, тем сильнее меня душила злость.

Солнце уже садилось, когда Тим открыл последнюю бутылку каберне. Они молча смотрели на виноградники, которые холили и лелеяли, в которые вложили столько времени, столько физических и душевных сил. И вот теперь дело всей их жизни находилось на грани краха.

Я поболтал вино в бокале, глядя, как осадок сначала всколыхнулся, а затем вновь начал оседать вниз.

– И сколько вы должны, если не секрет? Что там записано в этой вашей статье о выкупе доли?

Они назвали мне сумму.

– Сколько в вашем распоряжении времени?

– Двадцать четыре часа.

– У меня к вам деловое предложение, – сказал я.

Я целый год не стриг волос. Целый год не брился. Не покупал новой одежды. Ходил в резиновых шлепанцах на босу ногу и в комбинезоне. Сомневаюсь, что мои слова произвели на них впечатление.

– Неужели? – усмехнулись они.

– Как вы смотрите на то, если я ссужу вам деньги?

Они посмотрели на меня как на полоумного.

– Если хотите, я могу перевести их прямо сегодня. Завтра вы сможете войти в офис к своему партнеру и с улыбкой положить ему на стол чек. После чего вы имеете полное право отменить все ранее принятые им решения, и как только дела пойдут на лад, постепенно вернете мне долг.

От неожиданности Бекка утратила дар речи. Тим одарил меня недоверчивым взглядом.

– Ты это серьезно? – спросил он. Раз обжегшись на одном партнере, он дал себе клятву, что второго раза не будет. – И чего ты хочешь взамен?

Я отхлебнул вина.

– Когда-то я любил одну девушку. Я и сейчас ее люблю. Как и вы, мы были парой мечтателей. Но нашим мечтам не суждено было сбыться. Что-то помешало. Что-то не заладилось. – Я взмахом руки указал на виноградник. – Я хочу, чтобы ваша мечта воплотилась в жизнь, – по моей щеке скатилась слеза. – Если вы позволите мне, я вам помогу.

Сказать, что их партнер был ошарашен, значит, ничего не сказать. Он был взбешен. Он разработал хитрую партию и продул ее. По словам Тима, когда он положил ему на стол чек, обмишурившийся ловкач, поняв, что его план провалился, закатил настоящую истерику.

Бекка и Тим стали единственными владельцами бизнеса и даже пообещали назвать в мою честь своего первенца. Я рассмеялся.

– Я не настаиваю. Но вы действительно хотите что-то для меня сделать?

Они кивнули.

– Две вещи.

– Говори, – сказал Тим.

– Во-первых, никто не должен знать моего имени. Никто и никогда. Посмотрите в словаре выражение «молчаливый партнер». Это я. Когда вы будете рассказывать историю вашего виноградника и что здесь случилось, называйте меня просто «один старик». Это все. Кроме того, таинственность привлекает к себе внимание, а внимание повышает продажи.

– Заметано. – Тим поднял свой бокал.

– А второе условие? – спросила Бекка.

Я посмотрел на виноградник.

– Любите друг друга, даже когда это трудно.

Урожай был собран, и Бекка и Тим занялись производством вина этого года. Неожиданно сам собой родился хитрый маркетинговый ход. Поскольку виноградник был назван в честь Бекки, они начали давать маркам вина женские имена. Довольно романтично, не правда ли? По причинам, которые мне не известны, некий сомелье с весьма солидной репутацией попробовал одно из таких вин, носившее имя Элли, и дал ему 97 баллов.

И тут все началось!