Нужно ли говорить что о подвижникахъ, чуждыхъ міру сему, и объ отшельникахъ? Они пустыню содѣлали {296} градомъ, обратили въ селеніе и обитель ангеловъ. Къ нимъ, по благоустройству житія ихъ, всегда приходили ангелы и, какъ слуги единаго Владыки, иногда соратуя, пребывали съ тѣми, которые всѣ дни жизни своей любили пустыню и изъ любви къ Богу имѣли жилища свои въ горахъ, вертепахъ и пропастяхъ земныхъ. И такъ какъ они, оставивъ земное, возлюбили небесное и содѣлались подражателями ангеловъ, то и сами святые ангелы по справедливости не скрывали за это отъ нихъ зрака своего и исполняли всякое желаніе ихъ, по временамъ же являлись имъ, научая, какъ надлежитъ имъ жить, а иногда объясняли то, въ чемъ недоумѣвали они; иногда же сами святые вопрошали ихъ, о чемъ надлежало; иногда ангелы наставляли на путь тѣхъ изъ нихъ, которые заблуждались; иногда избавляли тѣхъ, которые впадали въ искушенія; иногда, при внезапной бѣдѣ и угрожающей опасности, исхищали ихъ отъ этого, спасая, напримѣръ, отъ змія или отъ (паденія) скалы, или отъ стрѣлы, или отъ брошеннаго камня; иногда, если врагъ явно нападалъ на святыхъ, являлись видимымъ образомъ, и говорили, что посланы на помощь къ нимъ, и придавали имъ смѣлость, отважность и отраду; а въ иное время совершали чрезъ нихъ исцѣленія, иногда же исцѣляли самихъ святыхъ, подвергшихся какимъ‑либо страданіямъ; иногда тѣламъ ихъ, изнемогшимъ отъ неяденія, прикосновеніемъ руки или словами сообщали сверхъестественную силу и укрѣпляли ихъ; иногда же приносили имъ пищу, хлѣбъ и даже овощи[472]
или какія‑либо другія съ хлѣбомъ вкушаемыя снѣди; и нѣкоторымъ изъ нихъ объявляли время, а инымъ — и образъ ихъ преставленія. И нужно ли перечислять многое, чѣмъ доказывается любовь къ намъ святыхъ ангеловъ и всевозможное попеченіе ихъ о праведныхъ? Они промышляютъ о насъ, какъ старшіе братья о младшихъ. Сказано же сіе, чтобы всякій могъ уразумѣть, чтоЕсли вѣруешь, что Богъ промышляетъ о тебѣ, къ чему тебѣ безпокоиться и заботиться о временномъ и о потребномъ для плоти твоей? А если не вѣруешь, что Богъ промышляетъ, и потому, помимо Его, самъ заботишься о потребномъ для тебя, то ты самый жалкій изъ всѣхъ людей. Для чего ты и живешь и будешь жить?
Кто однажды навсегда посвятилъ себя Богу, тотъ проводитъ жизнь въ покоѣ ума. Безъ нестяжательности душа не можетъ освободиться отъ мятежа помысловъ, и, внѣ безмолвія чувствъ, не ощутитъ мира въ мысли. Не входя въ искушенія, никто не пріобрѣтетъ духовной мудрости. Безъ прилежнаго чтенія не уразумѣетъ тонкости помысловъ. Безъ тишины помысловъ умъ не подвигнется въ сокровенныя таинства. Безъ упованія по вѣрѣ душа не можетъ смѣло отважиться на искушенія. Не испытавъ явственнаго покровительства Божія, сердце не въ состояніи надѣяться на Бога. Если душа не вкуситъ съ вѣдѣніемъ[473]
страданій Христовыхъ, то не будетъ имѣть общенія со Христомъ.Человѣкомъ Божіимъ почитай того, кто по великому милосердію умертвилъ себя для необходимой потребности. Ибо, кто милуетъ нищаго, тотъ попечителемъ о себѣ имѣетъ Бога. И, кто ради Бога обнищаетъ, тотъ обрѣтетъ неоскудѣвающія сокровища.
Богъ ни въ чемъ не имѣетъ нужды; но увеселяется, когда видитъ, что человѣкъ упокоеваетъ образъ Его и чтитъ оный ради Него. Когда попроситъ кто у тебя того, что имѣешь ты, не говори въ сердцѣ своемъ: „оставляю это душѣ моей, чтобы упокоиться въ этомъ; Богъ изъ другого мѣста подастъ ему потребное для него“. Такія слова приличны людямъ неправеднымъ {298} и не знающимъ Бога. Человѣкъ праведный и добрый не уступаетъ чести своей иному, и не попуститъ, чтобы время благодати[474]
проходило безъ дѣла. Человѣкъ нищій и нуждающійся снабжается отъ Бога, потому что Господь никого не оставляетъ; но ты, отославъ отъ себя убогаго, уклонился отъ чести, данной тебѣ Богомъ, и удалилъ отъ себя благодать Его. Посему, когда даешь, веселись и говори: „слава Тебѣ, Боже, что сподобилъ меня найти, кого упокоить!“ Если же нечего тебѣ дать, паче радуйся и, благодаря Бога, говори: „благодарю Тебя, Боже мой, что далъ мнѣ благодать эту и честь — обнищать ради имени Твоего, и сподобилъ меня вкусить скорби, положенной на пути заповѣдей Твоихъ, въ недугѣ и нищетѣ, какъ вкушали святые Твои, шествовавшіе путемъ симъ“!