Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас

– Не отказывайтесь, – сказал им «босс», – иначе для вас это плохо кончится, – он помолчал. – Одна женщина отказалась, – продолжал он угрожающе, – и теперь неизвестно, где она. Вряд ли у нее все хорошо.

Должно быть, он прочел мысли Катерины, потому что сказал дальше:

– И не вздумай пойти в полицию. Английская полиция очень строга. Сначала они посадят тебя на пять лет в тюрьму, а потом отправят домой. Все будут знать, что ты была проституткой, – он закурил. – Я отпущу вас домой, когда вы отдадите мне долг и заработаете мне достаточно денег. Доставить вас сюда было очень хлопотным делом. Не разочаруйте меня. Делайте все, что скажут джентльмены. Если вы будете очень хороши, я, может быть, буду давать вам выходной раз в месяц. Если будете вести себя плохо, я оштрафую вас, и выходного вам не видать. Будьте покладистыми и радуйтесь жизни.

– И не вздумай пойти в полицию. Английская полиция очень строга. Сначала они посадят тебя на пять лет в тюрьму, а потом отправят домой. Все будут знать, что ты была проституткой, – он закурил. – Я отпущу вас домой, когда вы отдадите мне долг и заработаете мне достаточно денег.

Когда босс ушел, женщины находились в состоянии шока, они не знали, что делать. Ситуация казалась безнадежной. Они ничего не знали об Англии и даже не надеялись, что полиция войдет в их положение. Угроза тюрьмы в чужой стране их ужасала. Они решили, что им придется делать то, что велено. На следующий день рано утром один из многочисленных посланников босса привез два мобильных телефона. Босс предпочитал этот способ связи с ними, когда к ним направлялся очередной «клиент». Редко какой день проходил без звонков. Клиенты были на удивление разными, разных возрастов, но все они ожидали от девушек, что те будут угождать любым их прихотям, включая связывание и порку. Казалось, не было того, с чем им не приходилось мириться, для босса не существовало никаких рамок в обращении с ними. Каждую пятницу он приезжал и забирал деньги за аренду, в счет долга и половину остального заработка. После чего у них мало что оставалось, как бы тяжело они ни работали. Некоторые из их клиентов также были информаторами босса и сообщали ему, сколько они заплатили за услуги, так что лгать о размере заработка было бесполезно, тем более что плата была фиксированная. Им было запрещено оставлять себе чаевые. Девять изнурительных месяцев они выполняли все приказы босса, боясь выйти на улицу, боясь говорить с незнакомцами, слишком напуганные, чтобы жаловаться. Наконец, настал день, когда босс сказал им, что они могут ехать домой. Он сказал, что они отдали свой долг и что в любом случае они выглядели, как он выразился, «старыми».

– С вами больше никто не хочет спать, – сказал он, – вы уже не те, что раньше.

Несмотря на оскорбление, это был счастливейший день в их жизни. На следующий день они улетели в Карасту.

Дома женщины решили заявить в полицию, надеясь, что Романа арестуют. Но это оказалось проще сказать, чем сделать. Внешне дружелюбные и благожелательные, полицейские пальцем не пошевелили для того, чтобы задержать Романа. Однажды человек из полиции навестил Катерину дома и сказал ей, что у Романа есть «влиятельные друзья» и что ничего нельзя сделать. Чуть позже ей позвонила Мария и наказала остерегаться: Марию сильно избили и предупредили держаться подальше от полиции. На следующий день двое мужчин вломились в квартиру Катерины и избили ее на глазах у ее сына. Еще несколько дней она получала телефонные звонки: незнакомый голос говорил, что ей лучше бы «заткнуться». Перепуганная, она отправилась домой к матери в надежде у нее укрыться. Вскоре объявилась Мария и сказала, что им небезопасно оставаться в Карасте. Поговорив, они решили вернуться в Соединенное Королевство и попросить там убежища. В страхе за свою жизнь они сбежали из страны и улетели в Лондон. На въезде в Англию они сделали заявление о тех причинах, которые побуждают их просить убежища. Их впустили в Соединенное Королевство, предупредив о том, что по их делу будет проведено расследование.

Агентство, занимающееся этим делом, попросило меня сравнить то, что эти женщины рассказали о причинах своей первой поездки в Соединенное Королевство сотрудникам по делам иммиграции, с тем, что они рассказали в полиции у себя на родине, вернувшись из Англии. В частности, агентство настораживало то, что заявления женщин были лишены эмоций. На их взгляд, если женщин принудили к проституции, то они должны были возмутиться этим и выразить свои чувства в заявлениях. На первый взгляд, в этом была доля истины. Например, о своем приезде в Соединенное Королевство Катерина пишет: