Слово на житие прп. Петра Афонского

Οὕτω δὲ τῆ βασκανία διατεθείς, δεδίττεσθαί τε καὶ ἐξωθεῖν τοῦτον ἐπεχείρει ταῖς ἐπηρείαις. Καὶ ἡ πρώτη τῶν ἐπηρειῶν, ὡς γελοῖον, μᾶλλον δὲ καταγέλαστον! Πρὸς ἕνα γὰρ, καὶ τοῦτον οὐχ ὅπως ὅπλων, ἀλλ’ ἤδη καὶ τῶν ἀναγκαίων περικαλυμμάτων ἐστερημένον καὶ τῶ μακρῶ τῆς ἀσιτίας κατειργασμένον καὶ δεινήν τινα σύντηξιν ταῖς ποικίλαις ταλαιπωρίαις κατά πᾶν ὑποστάντα μέλος, πρὸς ἕνα γυμνόν, ἄοπλον, ἐκνενευρισμένον, στρατηγοῦ μορφήν αὐτός καὶ σχῆμα περιβαλλόμενος καὶ τοξοτῶν ὥσπερ ἐπισυρόμενος πλῆθος, παρακελεύμασί τε καὶ βοαῖς χρώμενος, θρασύς ἐπήει καὶ τὸ σπήλαιον, ὃ [248] τηνικαῦτα τὸν ἅγιον ἐνῳκισμένον εἰχεν, εἰσήει πρὸς συμπλοκήν ἐκκαλούμενος· τά δὲ ἐκτος πάντα πατάγῳ περιηχοῦντες καὶ τούς εὐμεγέθεις τῶν παρακειμένων λίθων ἀλλήλοις προσαράσσοντες, [249] δένδρων τε τά μὲν ἀνασπῶντες, τά δὲ διακλῶντες, πάνθ’ ὥσπερ ἐπὶ τὸ σπήλαιον ἡ τῶν ὀπαδῶν ματαία ἐκείνη συνεκίνει φάλαγξ.

Исполнившись зависти, [диавол] старается устрашить и изгнать [святого] искушениями. Первое же из искушений кажется смешным, и даже достойным осмеяния! Ибо на одиночку, истощенного длительным постом, лишенного не то что оружия, но даже необходимой одежды, у которого все части тела от самых разных страданий были подвержены какому-то ужасному истечению гноя, на него одного — нагого, безоружного, обессиленного — [лукавый] дерзко устремился в облике и одеянии полководца, будто бы ведя за собой полчища лучников и выкрикивая [грозные] приказания. И [он] вошел в пещеру, [250] в которой тогда пребывал святой, вызывая его на бой. Тогда вся эта безумная армия [диавольских] сопутников словно двинулась на пещеру, наполняя окрестности грохотом, швыряя друг другу самые огромные из лежащих вокруг глыб, вырывая [с корнями] и разламывая деревья.

§ 23

Ὡς δ’ ὁ μέγας ἐκεῖνος ὑποδειλιάσας ἐκ ψυχῆς δι’ εὐχῆς τῶ θεῶ προσέδραμε καὶ νοερόν ἀτενές ἀνέσχε πρὸς αὐτόν ὄμμα, μηδέ πρὸς [251] μικρόν παραμένειν ἔτ’ ἔχων ὁ πονηρός, ἀφανής εὐθύς ἐγεγόνει. Μετ’ οὐ πολύ δ’ αὐθις, εἰς ὄφεις πανστρατεὶ μεταβαλών, ἡγεῖτο προέρπων αὐτός, οὐ κατά τούς ἄλλους ὢν ἢ φαινόμε νος, ἀλλ’ ὑπερφυής τὸ μέγεθος καὶ φοβερός ἰδεῖν (δράκοντι γὰρ ἀτεχνῶς ἐώκει) διανίστατό τε γῆθεν καὶ μετέωρον αὐχένα φέρων, ἀποσπινθηρίζειν [252] ἐδόκει τῶ ὀφθαλμῶ, γνάθους [253] δὲ φυσῶν πῦρ ἄντικρυς ἔπνει καὶ φόνιον ἐκίνει γλῶτταν τῶν γενύων [254] πολύ προχεομένην καὶ μεστήν οὐσαν ἢ δοκοῦσαν ἰοῦ θανατηφόρου· ὁμόσε δὲ κατά τοῦ Πέτρου χωρῶν, πόρρωθεν ὥσπερ τῆ τοῦ πνεύματος ἠπείλει ρύμη τὸν ἀπτόητον ἐκεῖνον ἀναρπάσειν τε καὶ λαφύξεσθαι. [255]

А этот великий [муж], устрашившись, приступил к Богу в молитве из [глубины] души и неотступно устремил к Нему мысленный взор. Лукавый же, ни минуты не в силах вынести это, тотчас сделался невидим. А спустя некоторое время он обратил все свое войско в [ядовитых] змей и, пресмыкаясь, ринулся [на святого], приняв обличие, не схожее с другими [демонами]. Он взвился над землей, невероятный по величине и ужасный видом, совершенно уподобившись дракону. [256] Высоко поднимая шею, казалось, он метал искры из очей, дышал пламенем, раздувая щеки, и шевелил кровавым языком, который точился из пасти, словно переполненный смертоносным ядом. Устремившись на Петра, как порыв ветра, [дракон] издали грозил схватить и поглотить этого бесстрашного [мужа].

§ 24

Τοῦ δὲ μηδέ πρὸς θέαν γοῦν ὅλως ἑπεστράφθαι ἀξιοῦντος, ἀκλινῶς δὲ πρὸς οὐρανόν τάς χεῖρας ἀνατεταμένας ἔχοντος, ὁ νοητός πάλιν Ἀμαλήκ ἡττᾶτο καὶ συνηλαύνετο, καὶ ταχύτερος ἡν ἀποχωρῶν ἢ προσάγων· ἐλάμβανε δὲ [257] ἄρα καὶ μετάμελος τὸν ἀλάστορα, τοὐναντίον ἅπαν ἢ διενοεῖτο διαπραττόμενον· τὸ γὰρ ἀεὶ σύννουν [258] τοῦ γενναίου, καὶ τὸ τῆς εὐχῆς σύντονόν τε καὶ μετάρσιον χαλάσαι πειρώμενος καὶ λαβεῖν ἐντεῦθεν ἡντιναοῦν λαβήν, αὐτός ἀκμαιοτέραν ἐνεποίει τούτῳ τὴν σπουδήν καὶ καλλίους ἄκων προὐξένει τούς στεφάνους· ὡς ἔμοι γε τὴν τοῦ ἀνδρός ἔνστασιν ἀναλογιζομένω νῦν, οὐδέ τῶν [259] μαρτυρικούς ἄθλους ὑπελθόντων ἀποδεῖν ἡγεῖσθαι τοῦτον ἔπεισιν. Οἱ μὲν γὰρ ὑπέρ τοῦ μὴ τὸ πρὸς θεόν σέβας ἐξομόσασθαι πάντα ἐξ ἀνάγκης ἔφερον· ὁ δὲ τὴν καρτερίαν ἐκείνων οὐκ ἐλάττων οὑτος ὑπέρ τοῦ μηδέ πρὸς βραχύ τὸν νοῦν ἀποστῆσαι τοῦ θεοῦ πᾶσαν ἐπαγωγήν [260] πρόθυμος [261] ὑπέμεινεν.’Επὶ δὲ μείοσιν οὑτος [262] ἀφορμαῖς τούς μεγάλους δεῖν ἐγνωκώς ὑπενεγκεῖν [263] ἀγῶνας, τί οὐκ ἂν ἄσμενος ἔπαθεν, εἴπερ τῶν μεγίστων προκινδυνεύειν ἐνῆν;