Смерть на Кикладах. Книга 2

– Ну все, хватит, – внезапно успокоился генерал, вытирая платком пот со лба и обращаясь по-русски к Смолеву, сидевшему в кресле и внимательно следившему за беседой. – Полчаса крика, – и никакого толку. Этот скользкий хорек еще угрожать мне будет! Лопнуло мое терпение! Понятно, что он ничего не скажет. У него все мысли о деньгах, что он мог заработать как посредник. Сейчас я ему устрою «посредническую деятельность»! Сукин кот!

Генерал подошел к телефону и, демонстративно не обращая более никакого внимания на взъерошенного швейцарского адвоката, у которого тряслись от возмущения и злобы даже губы, набрал номер полицейского участка Наксоса, попросил позвать к трубке старшего инспектора Антонидиса и произнес по-английски звучным, хорошо поставленным басом:

– Старший инспектор! Говорит генерал Манн! Как вам известно, я имею неограниченные полномочия задержать и допросить любого, кто имеет отношение к краже картин из выставочного зала. Совершенно верно, именно об этом письменном распоряжении министерства я и говорю. Это прекрасно, что оно у вас распечатано и в руках, возможно, скоро вам придется предъявить копию месье Клермону, чтобы убедить его в легитимности наших действий. Можете подарить ему от меня экземпляр на память! А поскольку согласно распоряжению министерства вы поступили под мое командование, то вот вам мой приказ: прибыть на виллу «Афродита» через час, и, если вы обнаружите на ней гражданина Швейцарии месье Жан-Пьера Клермона, адвоката, – арестовать его по подозрению в пособничестве в краже полотен, в попытке мошенничества, шантажа и вымогательства. Записываете? Повторяю: мошенничества, шантажа и вымогательства! Записали? Отлично! Что? Добавить ли соучастие в убийстве? Отличная мысль! На ваше усмотрение, старший инспектор!

– Вы не посмеете!.. – пискнул адвокат, напряженно слушавший разговор.

– Если же месье Клермон покинет виллу до вашего прихода, – продолжал генерал, даже не ведя ухом на писк из угла, – но останется на острове, – арестовать его в любом случае и поместить в камеру предварительного заключения. Через неделю я его допрошу, а еще через неделю – мы его отправим этапом на материк с соответствующими материалами. Да, разумеется, представление на лишение его адвокатской лицензии для судьи вы подготовьте немедленно, я завизирую и сегодня же отправим министру. Я лично его попрошу, чтобы он утвердил и отправил судье сегодня же. Ну и чудно! Отбой!

– Вы не имеете права! Это произвол! – взвизгнул «мутный» адвокат сразу же, как только Манн бросил трубку на рычаг. Клермона трясло. Взгляд его воспаленных глаз испуганно метался по комнате, а ноги заметно дрожали в коленях. – Я вас засужу!

– Не успеете, Клермон, – веско произнес генерал. – Пока вы будете две недели «дозревать» на гауптвахте у инспектора Антонидиса, судья лишит вас навсегда адвокатской лицензии и права заниматься юридической деятельностью на территории Евросоюза – хвала глобализации! – и полетите вы в свою Швейцарию сизым голубем, на белого лебедя вы не тянете, а вернее – неплохо обеспеченным европейским безработным! Вот там и практикуйте! Да и в Швейцарии Интерпол вам карьеру испортит! За десять дней решение суда вступит в силу – а потом судитесь хоть всю жизнь! Лет пятнадцать точно уйдет! Верите? Или мне вам надо рассказать про бюрократизм и волокиту в европейских юридических институтах? А все из-за того, что там таких, как вы, мерзавцев полным-полно!

Похоже, что Клермон и сам был неплохо осведомлен об этом, так что он молча скрипел зубами, глядя на главу Интерпола с ненавистью, а цвет его лица интенсивно менялся с зеленого на красный, с красного на белый и – обратно.

– Ну, так будете говорить? Нет? Ну и черт с вами, вам же хуже! – Генерал Манн подошел к двери, открыл ее и произнес: – Вон отсюда! И не забудьте в спешке оплатить счет за проживание в гостинице! В противном случае получите штраф в пятикратном размере, я прослежу лично! Вон!

Дважды упрашивать адвоката не пришлось – он пулей вылетел за дверь. Манн упал в кресло, покрутил головой и невесело рассмеялся.

– Тоже пустышка. Нет, не он за всем этим стоит! – Виктор взглянул на Смолева, который в задумчивости перебирал разложенные на столе репродукции с украденных картин, выкладывая из них замысловатый, одному ему понятный пасьянс. – Ну что ты их крутишь? Дай взгляну! Это кто с желтым лицом на синем фоне?