Смерть знает твое имя

Ватанабэ не сомневался, что таинственный убийца предварительно знакомился с женщинами и неплохо их изучал. Должно быть, ему нравилось, что между ним и той, кого он впоследствии лишал жизни, устанавливалась некая связь. Правда, эта связь не переходила определенной границы, что оставалось загадкой для полицейских и особенно для криминальных психологов. Звучали предположения, что убийца, возможно, является импотентом, но Ватанабэ в это не верил. Женщины чувствуют подобные вещи. Ему бы не удалось так ловко входить к ним в доверие, если бы он страдал половым бессилием. Причина была в чем-то другом – она крылась в его прошлом, в его психике, а не в его физиологии. По какой-то причине он не желал вступать с женщинами в сексуальную связь, хотя именно связь такого рода наиболее близкая. Так почему же он не занимался с ними любовью? Ведь так он гораздо быстрее бы с ними сблизился. Он испытывал к женщинам отвращение? Нет, это вряд ли: ему бы пришлось стать искусным актером, чтобы это скрывать. Его манера совершать преступления говорила скорее об обратном: он действовал открыто и даже не заботился о том, чтобы надежно спрятать трупы. Такой человек мог едва ли не заявить своей жертве в лицо, что он собирается убить ее.

Если же он не вел себя с женщинами как любовник и убивал их прежде, чем возникала интимная близость, значит, его самого интересовала связь иного рода. Но какая именно? В какие отношения, по его собственному мнению, он вступает со своими жертвами? Зачем он так долго возится с трупами, сначала расчленяя их, а затем связывая веревками? Все это казалось полным безумием, и все же это происходило в Токио – «городе с самой низкой преступностью». Ватанабэ набросал портрет этого человека, который хранил среди своих документов на работе. Он изобразил его таким, каким он его себе представлял. Красивый парень с правильными чертами лица – у него, должно быть, такое лицо, которое кажется очень привлекательным на первый взгляд, но, если присмотреться, можно заметить, что он смотрит на окружающих с презрением, потому что считает себя выше их. Какими в таком случае душевными качествами должна обладать женщина, чтобы почувствовать влечение к подобному человеку? Ватанабэ смотрел на свой рисунок, и ему становилось грустно.

Для общения с девушками он не пользовался мобильным телефоном, популярным мессенджером LINE[141] или социальными сетями. Вероятнее всего, договаривался с ними о встречах заранее, поджидал их после работы, назначал свидания в парках или музеях. Точно не в ресторанах – там его мог запомнить кто-нибудь из персонала. Расплачивался он всюду наличными – это тоже могло сыграть свою роль, если бы он водил их в одни и те же полюбившиеся ему места, что вообще-то характерно для серийных убийц. Советчики из «Твиттера» предлагали полицейским отследить записи с камер наблюдения на станциях, но, каким бы логичным это ни казалось, у полиции не было возможности отследить все перемещения жертв – к тому же даже в таком городе, как Токио, камеры наблюдения не установлены на каждом телеграфном столбе.

Убийца-демон действовал хладнокровно, но первая погибшая девушка, Мисаки Савадзири, была вся изранена. Мэйко Маэда и Кэйко Хасимото, самые юные из его первых жертв, были убиты точными ударами в сердце, но банковская служащая Аюми Ито оказала сопротивление, и у него не получилось убить ее так же искусно. Ватанабэ вспомнилось выражение из одного полицейского отчета: «намакуби», буквально означавшее «наскоро отрубленную голову», или «халтурно выполненную работу». Нет, убийца-демон не халтурил – он постепенно совершенствовался, а его неудачи были всего лишь этапами в его совершенствовании. Если предположить, что…

– Горячий шоколад! – Мидзуки поставила перед ним на стол чашку с густым напитком, источавшим приятный горьковатый аромат. – До: зо, сэмпай!

– А-а… спасибо, Мидзуки-кун. Послушайте…

– Да, сэмпай? – Мидзуки, собиравшаяся вернуться на свой пост у входа в кобан, остановилась.

– Присядьте, пожалуйста, Мидзуки-кун.

– Но… все остальные разъехались по вызовам…

– Это совсем ненадолго. К тому же отсюда вы увидите, если кто-нибудь подойдет.

Она отодвинула стул, на котором совсем недавно сидел Нака-сан, и послушно села, обеспокоенно глядя на старшего напарника: очевидно, она боялась, что он начнет отчитывать ее за применение полицейской дубинки. Ватанабэ взялся за чашку и улыбнулся ей, показывая, что не собирается делать ей выговор.

– Как вы думаете… трудно ли убить человека ударом ножа в сердце?

– Э-э? – Глаза его напарницы округлились, а рот приоткрылся, отчего она стала похожа на героинь детских анимэ. – Ударом ножа прямо в сердце? Как…

– Да, как убийца-демон из Итабаси, о котором все говорят. Как вы думаете, трудно ли сделать это с первого раза?

– С первого раза… это, думаю, непросто… даже невозможно. – Она нахмурилась. – Знаете, я мечтала работать в полиции, еще когда училась в школе.

– Вот как…