Снежная роза

Я смываю под душем все следы предыдущей ночи, чувствуя себя как взрослая, которая по ошибке попала на молодежную вечеринку и позволила себе поверить, что она все еще молода и что зрелище молодых людей, скачущих под музыку, выделывающих замысловатые па и подпевающих, не является смехотворным для стороннего наблюдателя. Однако приятность заключается в том, что взрослый человек посмеется и вернется к своей жизни, зная, что по крайней мере юношеские беспокойства и жестокие разочарования остались в далеком прошлом.

– Я была так глупа, – говорю я себе, но не могу винить себя за это. Я забыла, что на самом деле не являлась частью этого сообщества. На мгновение мне показалось, что я такая же, как они, – молодая, красивая, беззаботная, истинно верующая в кредо, которое по меньшей мере сомнительно. Однако мои иллюзии были развеяны. Теперь я знаю, что я знаковая немолодая женщина, чья задача – стать чем-то вроде гейши для неопытной молодежи.

Хотя судя по тому, что я видела прошлой ночью, куда вероятнее, что это они могут научить меня кое-каким штукам.

Одеваясь, я чувствую эмоцию, которой давно не чувствовала: тоску по дому. Долгое время эта тоска сопровождалась острой болью и пробуждала воспоминания о том, что случилось с нашим домом и с Хедер. Боль по-прежнему здесь, но есть еще и глубокое стремление к тому, что было внутри нашего дома, к его истинному сердцу. Есть еще одно существо, о котором мне нужно подумать. Человек за столом… Но… Я качаю головой.

Нет, я не могу отправиться туда. Это слишком много. Это слишком страшно.

Тем не менее мысли о доме вертятся в голове, донимают меня и никак не хотят уходить. Я иду к сумке и роюсь в ней, пока не нахожу мобильный телефон, который я засунула в носок. Я вынимаю его и пытаюсь включить, но он полностью разрядился. Я подсоединяю зарядник, вставляю в розетку, и через несколько секунд телефон возвращается к жизни. Экран светится, на нем непрочитанные сообщения, все от Каз, насколько я вижу. Я перехожу к сообщениям и начинаю их читать. Это то, чего я ожидала: Каз снова и снова спрашивает, в безопасности ли я, где я, знаю ли я, что меня ищет полиция; просит выйти на связь.

Я подумаю об этом позже.

Сейчас это слишком утомительно.

Я замечаю, что есть одно сообщение от провайдера электронной почты, и открываю его.

Предупреждаем вас о несанкционированном использовании вашего аккаунта. Для подтверждения своей личности просим отправить текстовое сообщение с проверочным кодом, который был сообщен вам в предыдущем сообщении. Вам будет прислан временный новый пароль.

Я листаю сообщения и действительно нахожу проверочный код. Скорее всего, кто-то пытался взломать мой аккаунт, чтобы узнать, где я. Что ж, новый пароль поможет с этим справиться. Я набираю проверочный код, отправляю сообщение и оставляю телефон на зарядке.

На кухне я решаю отказаться от успокоительного чая и наливаю себе чашку кофе. В доме, как всегда, кипит бурная деятельность, и все выглядят посвежевшими после вчерашней ночи. Я доливаю в кофе молоко и в этот момент замечаю, что среди других людей на кухне есть Кайя. Она оборачивается, видит меня, посылает взгляд, полный ненависти, и снова поворачивается спиной.

Ладно. Что ж, это объясняет слезы прошлой ночью. Бедное дитя. Она наверняка не единственная. Все они влюблены в него, хотя и по-разному.

Я беру свой кофе, иду к парадной двери и прихлебываю его уже на прохладном утреннем воздухе. Я подхожу к кустам рододендрона, любуюсь глянцевыми темно-зелеными листьями и гадаю, когда они расцветут и какого цвета будут цветки.

Когда я рассматриваю кусты, слышится треск и шорох, а потом я вижу фигуру в мешковатом коричневом пальто, которая прячется в кустах чуть дальше от меня. Она высовывается из-за ствола дерева, смотрит на меня, шипит и делает знак рукой.

– Мэтти? – спрашиваю я.

– Идем! – отвечает она, пятится, потом снова шипит и манит рукой: – Сюда!

Я иду за ней, заинтригованная, в руке по-прежнему кружка. Она движется быстро, и я никак не успеваю нагнать ее и спросить, в чем дело. Она выводит меня из кустарника на дорожку, которая ведет к Детскому коттеджу. Дойдя до калитки, Мэтти останавливается и позволяет мне ее догнать.

– Что вы делаете? – спрашиваю я. – Прячетесь от кого-то?

– Тихо! – Она оглядывается по сторонам чуть ли не в страхе. – Идем, вы должны зайти внутрь.

Она поспешно идет по дорожке.