Собака Баскервилей

— Теперь мы дошли до той части его жизни, которая оказалась столь интересною для насъ. Молодецъ этотъ, очевидно, навелъ справки и узналъ, что только двѣ жизни стоятъ между нимъ и цѣннымъ помѣстьемъ. Я думаю, что когда онъ отправился въ Девонширъ, планы его были крайне туманны, но что у него были съ самаго начала злыя намѣренія, очевидно изъ того, что онъ взялъ съ собою жену въ качествѣ сестры. Мысль пользоваться ею, какъ приманкою, была уже ясно выработана у него въ умѣ, хотя онъ, можетъ быть, и не зналъ еще навѣрное деталей, въ какія выльется его замыселъ. Цѣль его была — получить помѣстье, и онъ готовъ былъ употребить всякое оружіе и идти на всякій рискъ ради достиженія этой цѣли. Первымъ его дѣйствіемъ было поселиться какъ можно ближе къ жжилищу своихъ предковъ, а вторымъ — завязать дружескія отношенія съ сэромъ Чарльзомъ Баскервилемъ и съ сосѣдями.

— Самъ баронетъ разсказалъ ему легенду о фамильной собакѣ и тѣмъ самымъ приговорилъ себя къ смерти. Стапльтонъ, какъ я буду продолжать называть его, зналъ, что у старика было плохое сердце и что сильное потрясеніе можетъ убить его. Это онъ слышалъ отъ доктора Мортимера. Онъ слышалъ также, что сэръ Чарльзъ былъ суевѣренъ и придавалъ серіозное значеніе мрачной легендѣ. Его изобрѣтательный умъ тотчасъ же сообразилъ, какимъ путемъ можно убить баронета и такъ, чтобы невозможно было приписать его смерть дѣйствительному убійцѣ.

— Возымѣвъ эту идею, онъ принялся крайне тонко осуществлять ее. Обыкновенный человѣкъ удовольствовался бы просто свирѣпой собакой. Желаніе же придать ей видъ дьявольскаго существа было проблескомъ генія съ его стороны. Онъ купилъ собаку въ Лондонѣ у Росса и Мангльса на Фульгамъ-родѣ. Это была самая сильная и самая свирѣпая изъ имѣвшихся у нихъ собакъ. Онъ привезъ ее по сѣверной линіи и сдѣлалъ съ нею большой путь пѣшкомъ по болоту, чтобы привести ее домой незамѣтно. Въ своей охотѣ на насѣкомыхъ, онъ уже научился проникать въ Гримпенскую трясину и, такимъ образомъ, нашелъ надежное мѣсто, гдѣ спрятать свою собаку. Тутъ онъ посадилъ ее на цѣпь и ждалъ удобнаго случая.

— Но время проходило, а случай не представлялся. Старика нельзя было заманить ночью за предѣлы его владѣній. Нѣсколько разъ Стапльтонъ подстерегалъ его въ засадѣ вмѣстѣ со своею собакою, но безъ всякаго результата. Во время этихъ-то безплодныхъ поисковъ, — его или, вѣрнѣе, его союзника видѣли крестьяне, чѣмъ легенда о дьявольской собакѣ получила новое подтвержденіе. Онъ надѣялся, что жена его завлечетъ сэра Чарльза въ западню, но тутъ она неожиданно оказалась независимою. Она не могла согласиться вовлечь старика въ сантиментальную привязанность съ тѣмъ, чтобы предать его врагу. Ни угрозы, ни даже, увы! удары не могли ее убѣдить. Она не хотѣла ни во что вмѣшиваться, и Стапльтонъ сталъ на время втупикъ.

Онъ нашелъ выходъ изъ своихъ затрудненій въ томъ, что сэръ Чарльзъ, привязавшись къ нему, сдѣлалъ его посредникомъ въ помощи, которую оказывалъ несчастной Лаурѣ Ляйонсъ. Выдавая себя за холостого, Стальптонъ пріобрѣлъ большое вліяніе на нее и далъ ей понять, что если она получитъ разводъ отъ мужа, то онъ женится на ней. Вдругъ оказалось, что его планы должны быть немедленно приведены въ исполненіе, потому что онъ узналъ, что сэръ Чарльзъ, по совѣту доктора Мортимера, съ которымъ онъ самъ, какъ будто, соглашался, долженъ былъ покинуть голль. Ему приходилось не терять ни одной минуты, иначе жертва могла очутиться внѣ его власти. Поэтому онъ произвелъ давленіе на миссисъ Ляйонсъ, чтобы она написала письмо, въ которомъ умоляла бы старика дать ей возможность поговорить съ нимъ вечеромъ наканунѣ своего отъѣзда въ Лондонъ. Затѣмъ, подъ благовиднымъ предлогомъ, онъ отговорилъ ее идти на свиданіе и, такимъ образомъ, добился случая, котораго ожидалъ.

Возвратившись вечеромъ изъ Кумбъ-Трасея, онъ имѣлъ еще время достать свою собаку, намазать ее своимъ адскимъ составомъ и привести ее къ калиткѣ, у которой онъ зналъ, что старикъ будетъ ждать. Собака, побуждаемая своимъ хозяиномъ, перепрыгнула черезъ калитку и преслѣдовала несчастнаго баронета, который съ криками бѣжалъ внизъ по аллеѣ. И, право, страшное должно было быть то зрѣлище, когда въ мрачномъ туннелѣ громадная черная тварь съ огненною пастью и пламенными глазами скакала за своею жертвою. Старикъ палъ мертвымъ въ концѣ алеи отъ паралича сердца и ужаса. Собака бѣжала по заросшей травою полосѣ, а баронетъ по дорожкѣ, потому и видны были только слѣды человѣческихъ ногъ. Видя, что онъ лежигь, собака подошла, вѣроятно, къ нему, обнюхала его и, убѣдившись, что онъ мертвый, вернулась назадъ. Тогда-то она и оставила слѣды своихъ лапъ, замѣченные докторомъ Мортимеромъ. Собака была отозвана и поспѣшно водворена въ свое логовище въ центрѣ Гримпенской трясины, и осталась тайна, надъ которой власти ломали голову, которая напугала окрестныхъ жителей и, наконецъ, привела дѣло въ сферу нашихъ наблюденій.