Сочинения Иосифа Бродского. Том VII

— Сам не знаю, Петрович. Думаю, все-таки прошлое. В большинстве оно... Кофе будешь?

Занавес.

1990

II акт

Кабинет Главы небольшого капиталистического государства. На стенах — портреты звезд рок-н-ролла или киноартистов. Интерьер — как и в 1-м действии, включая медведя, отношение к которому со стороны персонажей, в свою очередь, не претерпело никаких изменений. Оленьи рога.

Высокие окна, в стиле Регента, затянутые белыми гардинами, сквозь которые просвечивают шпили лютеранских кирх и реклама — Чинзано, Кока-Кола, Мак-Дональдс и т. п.

Длинный стол заседаний, заставленный пивными бутылками и едой. Рабочий стол Главы государства: столпотворение телефонов.

Вечер.

Трое мужчин среднего возраста и одна женщина — неопределенного — поглощают пищу.

— Ничего устрицы, а?

— Да, свежие.

— Все-таки самолетом.

— Какие-то два-три часа.

— Три.

— Зависит от авиалинии.

— Все-таки свежие.

— С лимоном их хорошо.

— Преимущества географического положения.

— Все-таки — Европа.

— Да, хоть и Центральная.

— Да хоть бы и Восточная.

— Даже если и Азия, то — Западная.

— Почти Общий рынок.

— Только «мерседесов» нет.

— Так ведь и дороги... того-сь.

— Автобан еще когда построют.

— Непростое дело.

— Все-таки тыща км болотом.

— До западной границы только.

— А до восточной и не надо.

— Да, туда три года скачи — не доскачешь.

— С лимоном их, с лимоном.

— Только на тракторе.

— Или еще на танке.

— На танке это не туда, а оттуда.

— Кто старое помянет, Густав, тому глаз вон.

— А кто забудет — тому оба.

— Да прекратите вы.

— В самом деле.

— Тем более, история кончилась.

— Да, я статью читала. Матильда с английского перевела.

— Осталась одна география.

— И ее преимущества.

— История, пока чего-то хочется, не кончилась.

— Например, «мерседес».

— Или «ролекс».

— Ну, «ролекс» у Базиль Модестыча уже есть.

— Так ведь — Президент он. Для представительства.

— Мало ли кто приедет.

— Прилетит.

— Королева Английская.

— Канцлер немецкий.

— Президент египетский.

— Аятолла Иранский.

— Папа Римский.

— Микадо.

— Без «ролекса» никак нельзя.

— А то в аэропорт опоздаешь.

— Вот и первое долго не несут.

— Не говоря — на работу.

— Событие можно пропустить.

— Особенно историческое.

— Они же всегда с историческим визитом прибывают.

— Даже из Бельгии.

— Пока аэропорт работает, история не кончится.

— И пока чего-нибудь хочется.

— Тебе еще хочется чего-нибудь, Цецилия? Кроме «мерседеса»?

— Я бы еще устриц взяла.

— Больше нет. Четыре дюжины только и прислали.

— Только для членов Государственного Совета.

— Да, для головки.

— Следят все-таки. (Кивает на Медведя.) Непрерывная трансляция.

— Раньше тоже была непрерывная.

— Эк сравнил! Раньше только звук писался. А теперь цветное изображение. Иногда даже крупным планом. Си-эн-эн называется.

— Заботятся.

— Скорее — следят.

— Все-таки, Петрович, у тебя мания преследования.

— У него всегда была.

— Одно слово: министр внутренних дел.

— Либо он преследует, либо его.

— Бывает.

— Комплекс такой.

— Чистая клиника!

— Да чего вы ко мне пристали! Не за нами, говорю, следят. За историей.

— А чего за ней следить.

— Особенно, если кончилась.

— Тем более — если нет.

— Да, если у нее репертуар ограниченный.

— Ага. Демократия или тирания. Всего и делов. Верно, Базиль Модестович?

— Отчасти да, Цецилия, но вообще нет... Первое что-то запаздывает...

— То есть (широко раскрывает глаза) их больше?

— Зависит от географии. Европейская, например, истории мало вариантов оставляет. Чем больше страна, тем их, Цецилия, меньше. У большой страны их вообще только два. Либо могущественной быть и всех в бараний рог скручивать. Либо — наоборот. Хоть Дойчланд взять, хоть Русланд. То они великие, то они раздробленные. Полвека так, а полвека — этак. Округляю, конечно. Для наглядности.

— То есть, как Петрович? То он преследует, то — его?

— Вроде. Потому он и внутренних дел.

— Н-да, православным теперь не до внешних.

— Католикам тоже не очень.

— Не говоря — неверующим.

— Да, теперь лютеранам черед пришел в Европе распоряжаться.

— Поэтому и Густав до сих пор — финансовый?

— Именно.

— Теперь дела у нас только внутренние и финансовые.

— Плюс культура.

— Конечно.

— У малых стран культура — большой плюс. Даже если у них вариантов больше.

— Да кто их считал!

— Ну все-таки. Олигархия, теократия, партократия, бюрократия, анархия, оккупация, утопия. Минимум семь.

— Ну, с Базиль Модестычем нам это не грозит... Первое что-то долго не несут.

— Да какие там семь! От силы — три.

— Все-таки мы между двумя великими державами. Что упрощает выбор.

— Да: сфера влияния.

— Это если они великие не одновременно.

— А если одновременно, то и еще проще.

— Просто раздел.

— Эх.

— Н-да.

— То-то и оно...

— Кто старое помянет...

Появляется Матильда в леопардовой шубке на голое тело, катя перед собой тележку, на которую водружен поднос с дымящейся едой.

— Первое!

— Наконец-то!

— Валентино?

— Карден.

— А шарфик?

— Шарфик Гермес. Леопардовый...

— Горячее...

— Что у нас сегодня, Матильда?

— Утка пекинская, креветки сечуанские, поросенок хунаньский. И пельмени.

— Опять китайское!

— Не привередничай, Петрович.

— Вкусно ведь ужасно.

— Главное — разное. Первое. Второе. Третье...

— Да я не привередничаю. Просто палочками есть — пытка.