Сочинения в двух томах

Так на весь род пойдет: и отрекутся

Отеческих святынь, преданий, даже

Гробов отцов, и будут что чужие!

Ужасно есть сие помыслить токмо!

Пойдут дружить со всяким вражьим духом,

Против всего, что сотворили древле

Великие цари, митрополиты

Московские Иона, Алексей, —

Их же трудами собрана земля

Российская и их цвела нарядом.

А славный ваш Андрей Денисов с оным

Антихристом, еже Петр Первый есть,

Хлеб-соль водил, копал ему руду

На цепи и с важнейшими его

Персонами братался; блудно жил,

Да блудно так и помер: девка,

Ишь, приворотным зельем опоила!

Он всю-то жизнь антихристу работал,

В империи торги-то разводя.

С него вот и пошли купцы-тузы:

Первейшие в Москве — всё их хоромы!

В хоромах-то картины и статуи

Поганские; как бал-то зададут,

По окнам-то не стекла — зеркала;

Зажгут такие белые шары,

Что солнца светят! Пляс и музыканты!

Перед крыльцом-то конная всё стража!

Карет, карет-то! Всё князья да графы

И всех наук бесовских хитрецы!

Вот, брат, цветы какие распустились

Из семени Андреева! Ликуют,

А вас-то, дурней, держат в кабале,

Иконами да лестовкой морочат!

Я побывал и у Таганья Рога,

На Иргизе, и в Керженце, на Выге,

И в Питере, Москве, в Казани, Ржеве:

Везде одно! Обоз идет: ан чей?

Чьи там плоты реку загородили?

Чьи баржи тянут огненною силой,

Да караван за караваном? Сало,

Пенька ли, хлеб — спроси ты только, чьи?

А пристани по городам, буяны?

А в Нижнем кто ворочает делами?

Всё веры древлия благочестивцы,

И всем-то им заводчик — ваш Андрей!

А на кого трудятся? Нешто богу?

Антихрист-то им нешто враг? Поди-ко,

Царю листы какие восписуют:

«Все за тебя, мол, животы положим!»

Вот каково! И погоди маленько,

Как уж совсем гоненье поутихнет

Да потесней спознаются друг с другом,

Да льгот дадут, — всем миром под большие

Колокола пойдете и с попами

Все в голос запоете! Тако будет!

Поширь вам только!

(Опускает голову и задумывается.)

Деньги, сыне, деньги!

Погибель вся от них! Они и есть

Мошна в сети, в которую, что рыбу,

Вас дьяволы шестами загоняют,

А вервия другие бесы тянут

Ко брегу, он же ад, а сатана

В аду-то у окна сидит и рад,

Что тяжело идет треклятый невод,

Что бесы-то потеют и пыхтят

От бремени!

Гриша

Ужель нельзя спастися?

Странник

Здесь, в мире? Нет! Но милосердьем божьим

Спасенья путь оставлен узкий, токмо

Немногие идут по нем.

Гриша

Кто грешен,

Тот уж ступить на оный путь не может?

Странник

А ты на совести имеешь грех

Особенный?

Гриша

Имею грех великий!

Так и лежит на сердце... так и мучит...

Ах, отче, я великий грешник!

Странник

Если

Доверие имеешь, то откройся!

Пооблегчит.

Гриша

Я знаю, полегчало б!

И это в мыслях я имел... Вот видишь...

Я расскажу тебе уж всё, как было...

К божественному был я склонен смлада.

И как был взят в привратники сюда,

От странников был в вере наставляем

По древнему закону. Только странник

Ведь поживет, да и уйдет потом.

А сколько их притом непутных бродит!..

И соблюдать себя я начал строго;

Кремнями, стеклами постель усыпал,

От всяких яств отстал, питался быльем,

Во дни же постные совсем не ел.

Тут надо мной кругом смеяться стали,

И я возмнил, что есмь един безгрешен,

И смех их был мне в сладость... Начал

Уж помышлять, что сам меня нечистый

Не победит. «Не одолеешь, бесе!» —

Твержу, а он зовет на вечерницу:

«Там власть свою яви ты надо мною —

И поклонюсь тебе...» Я и пошел...

Странник

Пошел? Ну, что ж?

Гриша

И... одолел лукавый...

Странник

Ну, как же он к тебе там подступился?

Во образе жены?

Гриша

Нет, уж уволь!

Что говорить!..

Странник

Стыдение имеешь.

(Подумав.)

Ох, сыне, сыне! Растлена земля

Людьми уже на тридцать сажен вниз!

И к господу всечасно вопиет,

Да попалит огнем ее господь

И от грехов и всяких скверн очистит!

Твой грех не есть еще великий грех...

Грехи бывают, сыне, потягчае...

Примером — кровь, непутное житье

С разбойники, и тати, и блудницы...

Но ты сего еще не разумеешь,

И дай господь не разуметь вовеки!

С людьми толчешься — что по рынку ходишь:

Шум, гам! Купцы те за полы хватают

И в лавки тащат, и товар свой суют:

«Купи, купи, почтенный! Вовсе даром!..»

Ты и берешь, и невдомек, что эти

Купцы-то — переряженные бесы,

Товары — смертные грехи, а платишь

За них душой, оно и выйдет даром,

Она бо есть невидима, душа-то!..

Ох, миленький! В пустыньку б бог сподобил

Укрытися! Там райское-то есть

Веселие! Поют тебе там пташки!

Пустынька вся нарядится цветами!

Студен ручей с горы крутой падет...

Сиди над ним!.. А круг — густые ели...

Олень аль прочий зверь придет напиться...

И пташка тут на камешек же сядет

И крылушки полощет... Так-то любо!

И так душа исполнится твоя

Величием господним... и восплачет

Умильными и тихими слезами...

Вот там помолишься!.. Да, брат Григорий,

Велико дело есть пустыня!

Гриша

Отче,

А как же там зимой-то жить?

Странник

А славно!

Сидишь ты словно в светозарном царстве,

Как зорьки-то играют на снегу...

Гриша

Ты, может, отче, и живешь в пустыне

И ради неких нужд исшел?

Странник

Живал...

Да токмо гладом нудим был изыти.

Не одолел плотского человека,

И плоть еще не омерзила вдосталь;

А может, бог назначил и страданье,

И муки претерпеть мне, чтобы душу