Сочинения в двух томах

Много-много лет,

Свесил голову и смотрит,

Хоть не слышит, дед.

Что ж так слушают малютку, —

Аль уж так умна?..

Нет! одна в семье умеет

Грамоте она.

И пришлося ей, младенцу,

Старикам прочесть

Про желанную свободу

Дорогую весть.

Самой вести смысл покамест

Темен им и ей.

Но все чуют над собою

Зорю новых дней...

Вспыхнет, братья, эта зорька!

Тьма идет к концу!

Ваши детки уж увидят

Свет лицом к лицу!

Тьма пускай еще ярится!

День взойдет могуч!

Вещим оком я уж вижу

Первый светлый луч.

Он горит уж на головке,

Он горит в очах

Этой умницы малютки

С книжкою в руках!

Воля, братья, — это только

Первая ступень

В царство мысли, где сияет

Вековечный день.

   28 февраля 1861

ПОЛЯ

В телеге еду по холмам;

Порой для взора нет границ...

И всё поля по сторонам,

И над полями стаи птиц...

Я еду день, я еду два —

И всё поля кругом, поля!

Мелькнет жилье, мелькнет едва,

А там поля, опять поля...

Порой ручей, порой овраг,

А там поля, опять поля!

И в золотых опять волнах

С холма на холм взлетаю я...

Но где же люди? Ни души

Среди безмолвных деревень...

Не верится такой глуши!

Хотя бы встреча в целый день!

Лишь утром серый четверик

Передо мною пролетел...

В пыли лишь красный воротник

Да черный ус я разглядел...

Вот наконец бредет старик...

Остановился, шляпу снял,

Бормочет что-то... «Стой, ямщик!

Эй, дядя! С чем господь послал?»

«Осмелюсь, барин, попросить —

Не подвезете ль старика?»

— «Садись! Зачем не услужить!

Услуга ж так невелика!

Садись!» — «Я здесь, на облучок...»

— «Да место есть: садись рядком!»

Но тут уж взять никто б не мог:

Старик уперся на своем;

Твердил, что в людях он пожил

И к обращению привык,

И знает свет; иначе б был

«Необразованный мужик»!

У старика был хмурый вид,

Цветисто-вычурная речь;

Одет был бедно, но обрит,

И бакенбард висел до плеч.

«Я был дворовый человек, —

Он говорил, — у князя Б.!

Да вот, пришлось кончать свой век

На воле! Сам уж по себе!»

«И слава богу!» — «Как кому!

И как кто разумеет свет!

А по понятью моему,

От всей их воли — толку нет!

Еще я нонешних князей,

Выходит, дедушке служил...

Князь различать умел людей:

Я в доме, может, первый был!

Да вот, настали времена!

Теперь иди, хоть волком вой!

Стара собака, не годна,

Ест даром хлеб, — так с глаз долой!

Еще скажу: добры князья!

«С тебя оброку не хотим;

А хочешь землю, мол», — так я:

«Покорно вас благодарим!»

Жаль их самих!» И тут старик

Повел рассказ, как врозь идет

Весь княжий двор: шалит мужик,

Заброшен сахарный завод,

Следа уж нет оранжерей,

Охота, птичник и пруды,

И все забавы для гостей,

И карусели, и сады —

Всё в запущеньи, всё гниет...

Усадьба — прежде городок

Была! Везде присмотр, народ!

И пей и ешь! Всё было впрок!

«Да, вспомянешь про старину! —

Он заключил. — Был склад да лад!

Э, ну их с волей! Право, ну!

Да что она — один разврат!

Один разврат!» — он повторял...

Отживший мир в его лице,

Казалось, силы напрягал,

Как пламя, вспыхнуть при конце...

«Вот парень вам из молодых, —

Сказал он, кинув грозный взгляд

На ямщика. — Спросите их,

Куда глядят? Чего хотят?»

Тот поглядел ему в лицо,

Но за ответом стал в тупик.

Никак желанное словцо

Не попадало на язык...

«Чего?..» — он начал было вслух...

Да вдруг как кудрями встряхнет,

Да вдруг как свистнет во весь дух, —

И тройка ринулась вперед!

Вперед — в пространство без конца!

Вперед — не внемля ничему!

То был ответ ли молодца,

И кони ль вторили ему, —

Но мы неслись, как от волков,

Как из-под тучи грозовой,

Как бы мучителей-бесов

Погоню слыша за собой...

Неслись... А вкруг по сторонам

Поля мелькали, и не раз

Овечье стадо здесь и там

Кидалось в сторону от нас...

Неслись... «Куда ж те дьявол мчит!» —

Вдруг сорвалось у старика.

А тот летит, лишь вдаль глядит,

А даль-то, даль — как широка!..

   1861

БАБУШКА И ВНУЧЕК

В святцах у бабушки раз

Внучек цветок увидал;

«Тут сувенирчик у вас, —

Он, улыбаясь, сказал, —

Что, если б он говорил?

Может быть, целый роман

Мне бы теперь он открыл...

Был бы и муж там тиран,

Ночь, соловей и луна,

Быстрый свидания час...

Было — и в те времена —

Много, чай, всяких проказ?..»

«Грех над старухой шутить... —

Бабушка внучку в ответ, —

Кто ж бы еще подарить

Мог мне его, как не дед?»

«Дедушкин это цветок? —

Внучек опять. — Признаюсь,

Вот угадать бы не мог!

Дедушка! Этакой туз!»

«Молод покойничек был!..

Ну, да и я-то тогда...

В мыслях-то ветер бродил!

Тоже была молода...

Ездили раз мы весной,

В ранний улов стерлядей,

К мельнице нашей лесной...

Батюшка... Много гостей...

Я и стою на мосту;

Вкруг молодежь мне поет

Всё про мою красоту.

Что тут на ум не взбредет.

Мельница так и дрожит;

Омут-то в пенных буграх

Ходенем ходит, кипит,

Так что и вспомнить-то страх!

В воду и кинь я цветок!

«Кто, — говорю я, — спрыгнёт

С мосту отсюда в поток

И мой цветок принесет,

Тот мне и есть кавалер!»

Все засмеялись вокруг,

Только один офицер

С мосту-то прямо и — бух!

Я обомлела. Народ

Бросился к лодкам, к реке...

Только глядим — он плывет,

Держит цветок мой в руке...

Мне подает: я готов

Жизнь, мол, за вас положить!..

Вот молодец был каков!

Да, не любил он шутить!

Дедушку я твоего

Тут и узнала тогда...

Так и пошла за него...

Был человек это!.. Да!..

Старого века кремень!

Барин он был матерой!

Сёл что имел, деревень!

Видный, красавец собой,

Соколом ясным ходил!

Первым везде был лицом!