Сочиняйте сами

Но я не увидел. Времени на раздумья у меня было предостаточно, пока я ходил в гараж за машиной, а потом полтора часа езды, но все равно ничегошеньки так и не разглядел. Возможно, вы уже увидели, а если нет, то увидите, потратив минуты три на поиски, и, конечно же, решите, что я на редкость туп, но у вас-то все уже разложено по полочкам, в то время как для меня события растянулись на две недели, и моя голова была забита множеством вещей, включая и три убийства. Как бы то ни было, тупой я или нет, до меня не доходило до того самого момента, пока я не свернул с трассы 301 на черную дорогу. Тогда-то меня внезапно и осенило, и я притормозил, съехал на поросшую травой обочину, остановился и какое-то время сидел, обдумывая догадку. Неудивительно, что Вулф заподозрил, будто он глупеет. Это же было совершенно очевидно. Я завел двигатель, выехал на дорогу и продолжил путь. Она была у нас в руках.

Но сначала нужно было до нее добраться. Если Икс опередил меня и всадил в нее нож, я полностью изменю свой взгляд на вареные огурцы. Я только и буду есть что вареные огурцы, пока мы не прижмем его. Если раньше я намеревался проехать черную дорогу помедленнее и посмотреть, удастся ли заметить человека в машине возле того места, где стояли Дол Боннер и Салли Корбетт, то теперь я гнал на полную. Пожалуй, даже слишком гнал и в итоге не проявил должного внимания на узкой и извилистой грунтовке длиной полмили и зацепил днищем выступ на дороге. С «хероном», конечно же, так обращаться не стоит. Сбросив скорость, я свернул на подъездную дорожку за проемом в ограде и затрясся по колее до синего домика. Было десять минут девятого, и солнце только скрывалось за гребнем.

Я увидел ее, не успев даже остановиться. Она стояла в ста ярдах слева, у каменной ограды. Двухцветная дворняга, виляя хвостом, крутилась возле ее ног, а с другой стороны ограждения маячила верхняя половина человека. Через луг доносились ее вопли. Я выбрался из машины, и направился к ним, и по мере приближения смог расслышать слова:

– …И можете сказать шерифу, что мне не нужна никакая защита, понятно? Убирайтесь отсюда и держитесь от меня подальше! Мне не грозит никакая опасность, а если и грозит, то я в состоянии справиться с ней сама! Утром я сказала этому полицейскому штата, что не хочу…

Человек перевел взгляд с нее на меня, и она обернулась и набросилась:

– Опять вы?

Я встал у ограды и строгим тоном обратился к человеку с другой стороны:

– Противоправное нарушение владений и праздношатание. И еще нарушение общественного спокойствия. Любопытство может довести до трехлетнего срока. Убирайтесь.

– И вы тоже, – вмешалась Элис Портер. – Убирайтесь оба.

– Я полицейский, – объявил человек и продемонстрировал жетон. – Помощник шерифа округа Патнам.

Все трое обменялись злобными взглядами.

– Передайте сержанту Стеббинсу, – велел я полицейскому, – что здесь был Арчи Гудвин. Сделайте ему приятное. – Я повернулся к Элис Портер. – Когда я встречался с вами десять дней назад, вы заявили, что не собираетесь разговаривать и не скажете ни слова, и, скорее всего, с тех пор не передумали. Но еще вы дали понять, что выслушаете, если у меня имеется предложение. Так и быть, оно у меня имеется.

– Что еще за предложение?

– Исключительно для вас. Сомневаюсь, что помощника шерифа оно заинтересует.

Когда она смотрела прямо на вас, казалось, что глаза у нее посажены едва ли не вплотную друг к другу, а маленький нос будто и вовсе исчезал.

– Хорошо, – ответила она, – я выслушаю. – Затем повернулась к полицейскому. – Убирайтесь отсюда, и чтоб духу вашего здесь не было! – После этого она двинулась к дому.

Через луг растянулась целая процессия. Сначала Элис Портер, за ней собачонка, следом я. В процессию же нашу троицу превратил помощник шерифа, который перелез через ограду и пристроился сзади, шагах в десяти от меня. Она не оглядывалась, пока не дошла до двери дома, и только тогда заметила его. Полицейский остановился возле моей машины и открыл дверцу у водительского сиденья.

– Все в порядке, – сказал я ей, – пусть посмотрит. Надо же ему чем-то заниматься.

Она отворила дверь, дворняга тут же устремилась внутрь, я следом.

Комната оказалась больше, чем можно было ожидать снаружи, и совсем недурно обставленной.

– Садитесь, если хотите, – произнесла Элис Портер и разместила свои сто шестьдесят фунтов на длинной скамейке из ивы, а я подтащил стул к ней поближе. – Что за предложение?

– В действительности у меня его нет, мисс Портер. Оно у Ниро Вулфа. Если вы поедете со мной к нему домой в Нью-Йорк, он вам все расскажет. Это предложение по урегулированию вашей претензии к Эми Уинн.

– Предложение от нее?

– Детали мне неизвестны, но, думаю, да.

– Тогда вы ошибаетесь.

– Я часто ошибаюсь. У меня всего лишь сложилось такое впечатление. Возможно, мистер Вулф хочет сделать предложение от имени своего клиента, Объединенного комитета по борьбе с плагиатом Национальной ассоциации писателей и драматургов и Ассоциации книгоиздателей Америки. Но я все же думаю, что оно от Эми Уинн.