Солярис. Непобедимый. Звёздные дневники Ийона Тихого

Намеревался вначале Игорь Себастиан сделать акт телесного совокупления нейтральным, решил, однако же, что этого будет недостаточно, ибо слишком многое делает человек даже не удовольствия ради, а просто со скуки либо по привычке. Акт этот должен был отныне стать жертвой на алтарь общественной пользы, мукой, добровольно принятой, и каждый плодящийся благодаря проявленной отваге включался в ряды героев, все, все, кто жертвует собой для других.

Как истинный исследователь, испробовал Игорь Себастиан действие отвратина сначала на самом себе, а чтобы доказать, что и после больших его доз можно иметь потомство, без устали, с величайшей самоотверженностью наплодил тринадцать детей. Жена его, говорят, не единожды сбегала из дому; кроется в этих слухах крупица истины, однако же главной причиной супружеских раздоров были, как и при жизни Иеремии, соседи, которые подстрекали не очень-то смышленую женщину против мужа, обвиняя Игоря Себастиана в издевательстве над женой, хотя он неоднократно объяснял им, что вовсе не мучит ее и лишь известный акт, ставший теперь источником страданий, превращает его дом в обиталище криков и стонов. Но что поделаешь, тупицы твердили свое как попугаи: мол, отец бил электромозги, а сын бьет жену.

Было это, однако, лишь прологом трагедии, ибо когда

Игорь, не сыскав сторонников, вдохновленный идеей навеки очистить человека от похоти, приправил все колодцы городка отвратином, разъяренная толпа избила его и лишила жизни, совершив постыдный самосуд. Ощущение грозящей опасности не было чуждо Игорю. Он понимал, что победа духа над телом сама собой не придет, о чем свидетельствуют многие страницы его работы, изданной посмертно на средства семьи. Писал он там, что за всякой великой идеей должна стоять сила, как об этом свидетельствуют многочисленные примеры из истории, доказывающие, что лучше всех аргументов и уговоров защищает идею полиция. К сожалению, собственной полиции он не имел, а потому и кончил так грустно.

Нашлись, разумеется, клеветники, которые утверждали, что отец был садистом, а сын – мазохистом. В этом поклепе нет ни словечка истины. Хотя придется коснуться щекотливых вопросов, я должен это сделать, чтобы уберечь доброе имя нашей семьи от позора. Так вот, Игорь не был мазохистом: несмотря на самоотверженность, нередко приходилось ему прибегать к физической помощи двух преданных кузенов, которые, особенно после больших доз отвратина, придерживали его на супружеском ложе, откуда он, сделав дело, бежал как ошпаренный.

Сыновья Игоря не продолжили отцовского дела.

Старший некоторое время занимался синтезом эктоплазмы, субстанции, хорошо знакомой спиритам (ее выделяют медиумы в трансе), но это у него не получалось, потому что – как он утверждал – маргарин, служивший исходным сырьем, был плохо очищен. Младший был выродком в семье. Купили ему билет на корабль, идущий к звезде Мира

Кита, которая вскоре после его прибытия погасла. О судьбе дочерей мне ничего не известно.

Одним из первых – после стопятидесятилетнего перерыва – космонавтов, или, как уже тогда говорили, космонаров, в нашей семье был прадед Пафнутий. Этот владелец звездного парома в одном из небольших галактических проливов перевез своим суденышком неисчислимое множество путешественников. Вел он тихую и мирную жизнь среди звезд в противоположность брату своему, Эвзебию, который стал корсаром – впрочем, уже в довольно солидном возрасте. Весельчак по натуре, отличающийся развитым чувством юмора, Эвзебий, которого вся команда звала «а practical joker8», замазывал звезды гуталином и разбрасывал по Млечному Пути маленькие фонарики, чтобы вводить в заблуждение капитанов; на сбившиеся же с курса ракеты он нападал и грабил пассажиров. Потом, однако, все возвращал ограбленным, приказывал лететь дальше, снова догонял их на своем черном ракетнике, шел на абордаж и грабил заново, – бывало, по шесть, а то и по десять раз подряд. Пассажиры света не видели из-за синяков.

И все же не был Эвзебий извергом. Попросту, годами подкарауливая корабли на звездных перекрестках, он ужасно скучал, и, если кто-нибудь ему наконец попадался, Эвзебий прямо не в силах был расстаться со своей жертвой сразу по окончании грабежа. Как известно, межзвездное корсарство с точки зрения финансовой не окупается –

о чем лучше всего свидетельствует то, что оно практически не существует. Эвзебий Тихий действовал не из низких материальных побуждений, наоборот, вдохновлялся он древними идеалами, ибо жаждал возродить достопочтенную земную традицию морского пиратства, считая это своим предназначаем. Обвиняли его во многих отвратительных склонностях; нашлись и такие, что звали Эвзебия некрофилом, поскольку корабль его был окружен многочисленными останками космонаров. Нет ничего более ложного, чем эти мерзкие оговоры. В пустоте попросту невозможно похоронить безвременно усопшего, и нет

8 Шутник ( англ.).