Солнце, что следует за Луной. Наттеньеры

Глаза Елены совершенно не слушались ее. Она пряталась за спинами других слуг, она упорно заставляла себя разглядывать узор на мраморном полу. Но как бы сильно ее разум не противился, сердце отчаянно молило посмотреть на Кольбейна, хотя бы украдкой, хотя бы на несколько секунд, но увидеть его. И Елена сдалась. Она ничего не могла с собой поделать, и жадно смотрела на герцога, на его черные, коротко постриженные волосы, на его глаза, все время разные и такие живые, на его губы, вежливо улыбающиеся Вигдис, сидящей в этот момент рядом с ним, на его такие красивые и сильные руки, и пальцы в крупных золотых перстнях с красными и синими драгоценными камнями. С каждым новым взглядом Елене становилось все страшнее, она понимала, что беззаветно любит этого мужчину. Любит всем сердцем.

К счастью, Елена стояла с той стороны стола, где сидели герцогини Родгена, Эмиртейн и Вива, поэтому за весь обед умудрилась ни разу не подойти к Кольбейну, Лейву или Вигдис. А вот Фреи досталась как раз та сторона.

– Я смотрю, у нас пополнение, – шепотом проговорил Лейв и плотоядно улыбнулся Фреи, в этот самый момент забирающей у него тарелку. Как бы невзначай Лейв коснулся пальцами тонкого запястья девушки и на мгновение схватил его. Фрея побледнела от испуга. Елене стало дурно. Она взяла поднос с вином и подошла к Лейву.

– Не желает ли его светлость еще вина? – спросила она, кланяясь и давая возможность подруге отойти подальше. Лейв повернулся и, как ей показалось, вздрогнул.

«Уж не от испуга ли?» – подумала Елена, мысленно улыбаясь. Лейв протянул Елене драгоценный кубок.

– А с тобой, ведьма, я тоже скоро разберусь, – процедил он сквозь зубы с ненавистью.

– Дорогой брат, аккуратней, – неожиданно произнес Кольбейн, пристально за ними наблюдавший, – а то сейчас, чего доброго, прольешь вино на свое дорогое платье.

– Да это будет такая неприятность! – согласилась Вигдис.

– Мне тоже вина! – сказал Кольбейн, поднимая кубок.

Холодея всем телом, Елена подошла к нему.

– Ах, какая жалость, что вашего отца нет на этом обеде, но он сопровождает деверя, это несомненно важно, – проговорила герцогиня Родгена, – Вигдис, дитя мое, ты уже подумала о подвенечном наряде? Об этом надо заботиться уже сейчас.

Вигдис покраснела от смущения.

– Нет, еще не думала, – ответила она и повернулась в сторону Родгены, так что и не заметила, как Елена склонилась к Кольбейну и начала наливать вино.

«Возможно, именно сейчас у меня есть шанс предупредить его об убийце?» – подумала Елена, стараясь смотреть только на свои руки, держащие кувшин.

– Ваша светлость, – обратилась она тихо, но так чтобы только Кольбейн мог услышать. Он тут же поднял на нее глаза, казалось, он с нетерпением ждал возможности поговорить с ней, – я думаю, убийца, что нападал на вас вчера, все еще в поместье.

Кольбейн поднес кубок к губам.

– Я знаю, – спокойно сказал он.

Елена с удивлением посмотрела на него. Он знает?

– И еще, – добавила она чуть слышно, – берегитесь своего брата, он… – но Кольбейн не дал ей договорить.

– Лучше скажи мне, почему ты так невероятно бледна сегодня? Ты заболела? Что с тобой?

Она сначала не смела, но потом набралась храбрости и встретилась с ним глазами. Зачем он спрашивает? Он не знает ответа? Почему он ей кажется таким родным и близким сейчас? Ведь именно этот обед должен был разлучить их навсегда.

Елена слишком долго стояла возле Кольбейна, и понимала, еще несколько мгновений, и их заметят. Опустив глаза, она с поклоном ответила:

– Его светлости не стоит более беспокоиться обо мне. Я в порядке.

В глазах Кольбейна промелькнула растерянность.

– Елена… – хотел было он еще что-то сказать. Но она уже отошла.

– Наполним же кубки вином и выпьем за молодых! – проговорила герцогиня Родгена, поднимаясь со стула. – Желаю, вам, мои дорогие, счастливого брака и много детей, наших внуков!

Все последовали примеру хозяйки и встали со своих мест, все, кроме Лейва.

– Я посижу, уж не сердись, братец, – проговорил он, поднося вино к губам.

Елена повернулась спиной, чтобы поскорее выйти из залы. Все кончено. Завтра приезжает император, и она внесет деньги и уедет отсюда прочь, навсегда.

– Вигдис?! Что с тобой?! – вдруг крикнула испугано герцогиня Эмиртейн.

И через секунду послышался удар, словно что-то упало. Елена обернулась. Вигдис лежала без сознания на столе, кровавая пена текла из ее рта. Кольбейн тут же схватил ее на руки.

– Вигдис! Что с вами?! – воскликнул он встревоженно. – Скорее, лекаря!

– Доченька! Доченька! – звала герцогиня Эмиртейн.

Все столпились возле казавшейся бездыханной девушки и с тревогой и испугом смотрели на нее. Кто-то принес воды, кто-то нюхательную соль, но юная герцогиня не открывала глаза.

– Нужно отнести ее в комнату, – предложила Вива.

И Кольбейн понес свою невесту прочь из залы, все в панике последовали за ним. Елена потрясенно смотрела им вслед.

– Что могло случиться с герцогиней? – испугано проговорила Фрея, подходя к ней. – Может, она умерла?

– Она такая молодая и с виду здоровая, от чего ей умирать? – недоумевала Елена.