Солнце, что следует за Луной. Наттеньеры

– Самые что ни на есть враждебные, ваше высочество. Улицы кишат волками, дайсанами, керками и другим темным людом. Простым ардийцам нет спасения от их поборов, любое преступление им сходит с рук и объясняется нуждами армии для священной войны с Империей. На каждом углу стоят капища, посвященные Двуликой Сове – главному божеству, которому поклоняются волки. Ей совершают мрачные культы с жертвоприношениями.

– Что приносят в жертву? Скот?

– В основном да, – Догель запнулся и отвел глаза, – но не только…

– Что ты имеешь в виду? Неужели есть и человеческие жертвоприношения?

Прежде чем ответить, Догель залпом осушил кубок.

– Да, ваше высочество, – с болью произнес он, – и это самое ужасное и постыдное, что могло произойти на нашей земле. Я узнал, что каждое лунное затмение в жертву приносятся молодые незамужние девушки, от четырнадцати до восемнадцати лет.

Лицо Кольбейна потемнело.

– А что же сами ардийцы? Они спокойно смотрят на то, как их дочерей убивают в угоду кровожадного идола?

От этих слов своего господина на глазах Догеля навернулись слезы. Ему было невыносимо больно признавать, что дух ардийцев, таких когда-то гордых и смелых, был полностью сломлен.

– Все очень напуганы, ваше высочество. Любая критика воспринимается, как предательство, а мятеж убивается в зародыше путем жесточайших казней и пыток всех участников. У власти бешеные жестокие фанатики, они заполонили все сферы жизни ардийцев, не давая продуху. Простые люди боятся даже поднимать глаза. Всех молодых людей забирают в армию, им дают оружие и готовят к войне. Всем внушается идея о свободной и великой Ардии, о том, что именно она должна владеть миром, а никак не Империя. Для этих юношей, все что говорит Великий Совет – священно, а Двуликая Сова – божество, возрождение которого они ожидают.

Кольбейн сложил руки за спиной и в глубоком раздумье начал ходить по комнате.

– Как только я вступил в воинские ряды двенадцать лет тому назад и был поставлен на защиту границ Империи, мне не давал покоя один вопрос: что это за Двуликая Сова такая? Читал, что белые волки, охранявшие Фламендеров, поклонялись своим владыкам, как живым богам, но вот про черных волков и их божество не написано ровным счетом ничего, сколько бы я ни искал.

Догель пожал плечами.

– Я и сам не знаю, ваше высочество. Мы с родителями бежали из страны, когда я был совсем мальчишкой и особо ничего не помню, но уже тогда везде на улицах нашей деревни были установлены ее жуткие статуи, и мы должны были приносить в жертву свой скот, кровь этих животных якобы питает ее, чтобы она могла однажды возродиться и покорить весь мир.

– Ты думаешь это правда или просто миф?

– Да кто знает? Ведь существуют же огненные драконы и волки-оборотни, почему бы и этой сове не существовать?

– Значит, они готовятся к войне с нами, – рассуждал Кольбейн, – и это после того, как мой дядя вернул им двадцать лет назад большую часть северных земель, что были захвачены ранее.

– Северная Ардия очень изменилась с приходом волков к власти. – грустно вздохнул Догель. – Мы поплатились за наше высокомерие, за жажду мести Империи. Между собой все проклинают Асхара Чернокровного, ведь именно тогда, сто лет назад при его правлении, и пришли черные волки. Северная Ардия впервые начала побеждать, воодушевленные ардийцы все им и отдали. Но слишком быстро мы узнали цену победы, эта цена – наши жизни и свобода. И теперь мерзкие твари правят всем, чинят казни так, как им выгодно. Всех наших вождей и предводителей с семьями перебили, как врагов и изменщиков. А самый жуткий из всей их черной стаи – это Дагмар.

Кольбейн кивнул.

– Да, знаю о нем. Местный палач.

Но Догель покачал головой, его глаза загорелись гневом.

– Он не палач, ваше высочество! Это – кровожадный монстр! Я лично стал свидетелем жуткой казни на главной площади Арстада. Поймали каких-то несчастных стариков да женщин, которые бежали из своих деревень. Эти люди хотели хоть как-то спасти себя и свои семьи от поборов. Их поймали. Привязали к столбам, били. А потом появился Дагмар в волчьем обличии, в сопровождении своей стаи, и перегрыз этим несчастным глотки. Я никогда не забуду те крики ужаса, стоны и мольбы о пощаде. И вся толпа, что стояла в тот час на площади и безмолвно смотрела на муки тех людей, была словно в оцепенении. Я едва сдержался, чтобы не выхватить свой меч и собственными руками не поубивать этих тварей, отрубить их черные хвосты! До сих пор тот день стоит у меня перед глазами!

Догель замолчал. Его трясло. Кольбейн встал и налил ему еще вина.

– Как бы подобраться к этому Дагмару? Уверен, что он очень вхож к Великому Совету. Уничтожим Совет – закончится эта война и твоя несчастная родина наконец-то вздохнет свободно.

Догель горько усмехнулся.

– Если бы это можно сделать так легко, ваше величество! Я уверен, нашлось бы огромное количество желающих прекратить диктат волков. Но это не так просто.