Солнцеворот желаний

Эта песня возвращает в те времена, когда драконы были в рабстве у старых богов, служа им ездовыми зверями, с чьей помощью те путешествовали между миров. Спящие души с диким разумом. И вот однажды пришли те, кто их разбудил. Клэрия и Карг. Взявшие на себя проклятие, чтобы спасти драконов от кандалов.

Вот и сейчас, когда тьма разливается по залу, мы с Никлосом перемещаемся к воздушному помосту, с которого уже успела сойти Винелия. Наблюдая, как с закрытыми глазами поют драконы, улыбаемся, видя застывших гостей столицы, не знающих, о чем песня.

В глазах князей, послов, принцев и иных королевских гостей расцветает затаенный страх, когда я загораюсь белым светом, а вокруг меня возникают черные полосы, вьющиеся, как лоза, и расползающиеся по залу с нарастающей световой волной, поджигающей лампы и ослепляющей присутствующих дневным светом.

Люди ахнули, увидев рядом с собой белоснежные фигуры и черные матовые сущности. Продолжился театр теней. Игра, в которой драконы скрываются от вечных, чтобы восстать под предводительством Каргатов. О, Винелия отлично постаралась! Через представление она напомнила всем, кем является Каргатское семейство.

– Так вот о каком сюрпризе она говорила, – прошептал Ник, когда мы заняли наши места, и вместе с нами тенями сели призрачные Клэрия и Карг под громкие овации придворных, когда представление завершилось.

«О, мой король, ты даже представить себе не можешь, какой на самом деле сюрприз подготовила разозленная Винелия Барбская…»

– Несмотря ни на что, люди чести помнят о благородстве семейства Каргатов. Это называется настоящая преданность и верность. Жаль, что не всегда удается оценить такие качества, – с намеком на прошлые королевские ошибки тихо ответила я ему.

Никлос сохранил непроницаемую маску, он выглядел довольным, только верхняя губа чуть дернулась. Поцеловав мое запястье, он поднялся с места, подходя к ступеням и воздевая руки. Смолкли голоса в зале, и люди обратились к королю, в знак приветствия поднимая бокалы с шампанским и вином. Ник поблагодарил иностранных гостей, что прибыли в столицу в такое смутное время. Отдельно выделил аристократов, оставшихся дома даже во время солевой эпидемии. Он гордился своими подданными и выражал признательность друзьям короны.

А после протянул мне руку, чтобы я встала рядом, и огласил дату грядущей свадьбы, пообещав в качестве свадебного подарка голову подводного короля Агондария. Моя застывшая улыбка издалека казалась счастливой, тогда как гримаса ужаса была видна лишь Никлосу, который, наплевав на правила этикета, притянул меня к себе и поцеловал прямо в губы, заслужив восторженный вздох толпы.

Я старалась держаться, но пересилить себя не смогла, так что ни слова не произнесла в поддержку его обещаний. Чуть позже мне пришлось сказать небольшую речь, когда передавала Нику подарок, и он, раскрыв коробочку, закружил меня вокруг себя и вывел в зал, держа над головой портрет святой Клэрии. Я слышала, как люди шушукаются между собой, отмечая изысканность моего дара, в котором каждый отчетливо видел мой лик в ореоле.

Очень тонко. С политическим оттенком, чтобы гости знали, кто перед ними. Настоящая святая. Как Клэрия, способная исцелять…

Потянулись традиционные поздравления, заверения в вечной дружбе и преданности. Расторопные слуги подносили дары, король благосклонно их принимал, а один из соглядатаев Богарта незаметно записывал, кто, что и как преподнес. Никлосу исполнилось пятьдесят семь лет – обычная дата, которую не отмечают с такой помпой, учитывая и личную трагедию королевской семьи. Но в этот раз все иначе. Надвигающаяся война сделала этот день особенным. Как и мое присутствие рядом с королем.

Убедительные доводы, приведенные накануне ночью, доказали повелителю, что могу исполнить давно запланированные операции. Так что сегодня на глазах почтенной публики исцелила нескольких высокопоставленных гостей, явив чудо белокрылой драконицы, тем самым развеяв слухи о собственном недомогании.

Но вместо облегчения я испытала сожаление. Не было в глазах гостей той простоты, что была в детях. И пускай сейчас они видели перед собой настоящее чудо, заметно было – некоторые уже прикидывали, как можно меня использовать. Грязь политики, о которой предупреждал Фредерик. Здесь нет места доброте.

Единственное, что удерживало от желания сбежать, – мысль, что осталось совсем чуть-чуть. Может, успею еще станцевать с Никлосом или даже спою одну из праздничных песен. А может, услышу пару сказок перед выходом в зимний парк. Но грянет музыка, взорвутся фейерверки, и мир перевернется навсегда.

Держа руку у сердца, я ощущала, как приятно греет кожу медальон Клэрии. А в мыслях держала образ Артана. Он рядом. Скоро будет прямо здесь.

* * *