Совдетство. Узник пятого волнореза

Неужели один кипятильник, правда, здоровенный, съест больше трешника? Вряд ли… Значит, за весь осенне-зимний период на отопление куба уйдет примерно десятка. Ради спасения жизни своего ребенка предки не поскупятся…

— Ну, что, Юрастый, оклемался? — донесся сверху голос Ларика.

— Нет еще…

— Не тяни резину!

— Не мешай! Он сосредотачивается! — отшила его Зоя.

…Впрочем, к тому времени расходы по моему питанию и обогреву возьмет на себя наше государство. Почему? Ну, это как раз понятно. Весть о том, что в Новом Афоне внутри пятого волнореза обитает школьник из Москвы, быстро облетит все побережье. Сначала сюда будут приходить отдельные любопытные граждане, общаться со мной, расспрашивать про самочувствие, бодрить, пересказывать новости дня, потом наладят организованные экскурсии: после водопада начнут на автобусах привозить отдыхающих на пляж Ардаваса, объясняя, что в результате тектонического сдвига блоков пленником пятого волнореза стал Юрий Полуяков — ученик 8 класса «Б» 348-й школы города Москвы. Отважный подросток не запаниковал, не пал духом, живет подводным отшельником в суровых пещерных условиях и взят под наблюдение Академией наук СССР. Потом, наверное, на вокзале прикрепят табличку со стрелкой: «К пятому волнорезу». А может быть, прямо из аэропорта пустят прямой автобус с надписью по борту «К подводному мальчику». Чтобы я не скучал и был в курсе событий, возле щели установят транзистор с громким звуком, а со временем пришлют педагога, чтобы занимался со мной индивидуально по программе восьмого класса, читая вслух параграфы учебников и спрашивая усвоенный материал. Отлично: никаких диктантов, сочинений и контрольных! Под водой не попишешь. В моей родной 348-й школе объявят соревнование за право навестить узника пятого волнореза… Родителям дадут на производстве бессрочный отпуск, выделят за счет профсоюзов номер люкс в санатории «Апсны» с трехразовым питанием, а возможно, подымай выше, поселят на Госдаче, и они будут каждый день навещать меня, уговаривая не падать духом

— Юрастый, слушай! — Это, склонившись над щелью, заговорил Яша. — Я знаю, какой выступ тебе мешает. Под него надо немного поднырнуть. Понял?

— Понял.

— Давай!

— Сейчас, сосредоточусь…

…И тут в мое продуманное будущее влезла неприятная, однако неизбежная мыслишка. Сначала она мне просто не приходила в голову. Но с другой стороны, глядя художественные фильмы, ту же «Анну Каренину», тоже можно подумать, что ни Анну, ни Вронского, ни Стиву, ни Плисецкую эта проблема тоже никак не волнует. Однако если я буду нормально питаться три раза в день, то постепенно куб заполнится отходами моей жизнедеятельности. Но и такая беда поправима: можно каждый день подгонять к волнорезу ассенизационную бочку. Они тут часто ездят по улицам, предлагая услуги и за деньги откачивая нечистоты. Люди, конечно, из экономии терпят до последнего, когда яма уже под завязку, поэтому после сильного дождя над Новым Афоном стоит тяжкое зловоние. Но поскольку мое благоустройство возьмет на себя Советское государство, гофрированную кишку ко мне в жилище будут совать каждый день, и свежая, чистая вода из щелей устремится в куб взамен выкачанной дряни. Да!

— Юрастый, — послышался голос Ларика. — Ты как?

— Нормально, — ответил я, высунув нос в щель. — Есть хочется. Ты же мне пожрать не дал!

— Вылезешь — я тебе шашлыки из рыночного мяса зажарю! Давай не бзди! На нас уже обращают внимание.

— Там узко… Я не могу! Наверное, что-то сдвинулось…

— Это в башке у тебя что-то сдвинулось!

— Эй, клоун, вылезай без разговоров! — рявкнул Гога. — Достал уже всех!

— Погодите! — вмешалась Зоя. — Надо по-другому. Юрочка, ты слышишь меня?

— Слышу, — ответил я, и в голодном животе потеплело от невероятного, ласкового обращения.

— Ты же смелый! Ты боксер! Ты будущий архитектор! Мама сказала, что давно не встречала таких вежливых и начитанных мальчиков! Ну, давай, попробуй еще разок! Не думай о плохом. А я тебя за это поцелую…

Я представил себе, как появляюсь из «ныра», выхожу на береге, и девушка-паж, взяв мое лицо обеими руками, страстно целует меня в губы. Петька Кузнецов, уже сосавшийся с подружкой своей старшей сестры, объяснял мне: чтобы не выглядеть неумейкой, надо всунуть язык девочке в рот и вертеть там так, будто собираешь остатки фруктового мороженого со дна бумажного стаканчика.

Я снова надышался, вдавив лицо между блоками, перекувыркнулся в кубе и буквально ввинтился в проем, думая преодолеть преграду с разгона, но не тут-то было… Снова застряв, я жутко испугался, выпустил весь запасенный воздух и с трудом, беспорядочно толкаясь руками и ногами, вырвавшись из тисков, вернулся в свою тюрьму, где долго не мог отдышаться, прильнув к спасительной щели.

— Не могу… — простонал я.

— Трус! — заорал Ларик.

— А что тут у вас происходит? — донесся до меня повелительный мужской голос. — С кем вы разговариваете? Доложить!

— Ни с кем… — огрызнулся Гога.

— Что значит ни с кем? Я же слышу. Эй, кто там? Отвечать! — приказал он.

— Я…

— Кто я?

— Юрастый…

— Что ты там, Юрастый, делаешь?

— Сижу.

— А как ты туда, боец, попал?

— Занырнул.