Советский фотоавангард и концепция производственно-утилитарного искусства

Основной характеристикой элемента является «фак­ту­ра» – это спе­ци­фи­че­ское по­ня­тие за­им­ст­во­ван­о производственниками из язы­ка фор­ма­льного метода. «Фак­ту­ра» как бы под­ра­зу­ме­ва­ет «ше­ро­хо­ва­тость», ко­то­рая задерживает наше вни­ма­ние, пре­пят­ст­ву­ет ав­то­ма­тиз­му вос­при­ятия, напоминает о существовании мира и делает ощутимым сам процесс нашего с ним взаимодействия. Эта свойство фак­ту­ры пе­ре­кли­ка­ет­ся с дру­гой важ­ной иде­ей фор­ма­ли­стов – о за­труд­не­нии, тор­мо­же­нии как от­ли­чи­тель­ной осо­бен­но­сти по­эти­че­ско­го язы­ка⁵¹. Ис­кус­ст­во по­зво­ля­ет ощу­тить «со­про­тив­ле­ние ма­те­риа­ла», ко­то­рое яв­ля­ет­ся не­об­хо­ди­мым мо­мен­том ра­бо­ты кон­ст­рук­ции. При­су­щий тер­ми­но­ло­гии фор­ма­ли­стов се­ман­ти­че­ский оре­ол предполагает при­ори­тет так­тиль­но­го опы­та перед чис­то зри­тель­ным, а стало быть, действия перед созерцанием, что хо­ро­шо вид­но уже по то­му, с ка­ким не­до­ве­ри­ем фор­ма­ли­сты от­но­сят­ся к тра­ди­ци­он­ной эс­те­ти­че­ской ка­те­го­рии об­раза. Вме­сто это­го они де­ла­ют ак­цент на тех­ни­ке: на «прие­ме», на непосредственном, физическом контакте и кон­ст­рук­тив­ной ра­бо­те с материалом, позволяющими ощутить его неуступчивую фактичность.

Напряжение между прозрачностью конструкции, образующей поле тотального контроля и рациональности, и непрозрачностью, плотностью, фактурностью элемента может быть описано как борьба, причем борьба с переменным успехом. Внутренний смысл этой борьбы состоит, однако, в том, что каждый из двух задействованных в ней терминов нуждается в своей противоположности для собственной реализации. Другими словами, гипертрофия «конструктивности», подавляющей «материальный» аспект, неизбежно приводит к утрате эффекта работающей конструкции, поскольку эта работа ощутима лишь в приложении к некому нередуцируемому субстрату, образующему «внешнее во внутреннем». С другой стороны, ощутимость этого субстрата предполагает его захваченность конструкцией: конструкция обнаруживает, экспонирует элемент, делает его видимым или, как сказали бы мы сегодня, превращает элемент в знак самого себя.

Ха­рак­тер­но, что фор­ма­ли­сты – осо­бен­но Шклов­ский, близ­кий прак­ти­ке ли­те­ра­тур­но­го и ху­до­же­ст­вен­но­го аван­гар­да, – мыс­лят ком­по­зи­цию как ор­га­ни­за­цию дис­крет­ных единиц, часто имеющих разное происхождение, т. е. как монтаж⁵². Другое дело, что эта дискретность может быть замаскированной или «мотивированной». Та­ким об­ра­зом, «об­на­же­ние прие­ма» является практическим способом те­ма­ти­зи­ровать соз­на­тель­но ор­га­ни­зую­щий, во­ле­вой, ис­кус­ст­вен­ный ха­рак­тер свя­зи ме­ж­ду эле­мен­та­ми – а не «ес­те­ст­вен­ный», «ор­га­ни­че­ский». Но, с другой стороны, как раз конструкция выявляет органическую специфику первичного, «сырого» материала, «фактуру» вещи, игнорируемую нами в повседневной практике. Искусство делает «камень каменным»⁵³. Художественное про­из­ве­де­ние жи­во до тех пор, по­ка мы не ут­ра­ти­ли ощу­ще­ние силового взаимодействия, «неравенства» между элементами конструкции. Ав­то­ма­ти­за­ция то­го или ино­го прие­ма оз­на­ча­ет ут­ра­ту это­го чув­ст­ва: при­ем на­чи­на­ет вос­при­ни­мать­ся как не­что са­мо со­бой ра­зу­мею­щее­ся, эле­мен­ты кон­ст­рук­ции сли­па­ют­ся в один не­рас­чле­нен­ный ко­мок, неравенство между ними исчезает, произведение перестает «работать».

Задача ис­сле­до­ва­те­ля во мно­гом со­сто­ит имен­но в вы­яв­ле­нии со­чле­не­ний ме­ж­ду кус­ка­ми, в об­на­ру­же­нии тех со­от­но­ше­ний, ко­то­рые и обес­пе­чи­ва­ют функционирование це­ло­го. От­сю­да зна­ме­ни­тые сло­ва Шклов­ско­го: «Ис­кус­ст­во есть спо­соб пе­ре­жить де­ла­нье ве­щи, а сде­лан­ное в ис­кус­ст­ве не важ­но»⁵⁴. Эта идея глубоко созвучна практике художественного авангарда: благодаря искусству мы соучаствуем в сотворении мира, искусство постоянно возобновляет этот процесс, не дает реальности окостенеть и обветшать. В искусстве вещи как бы впервые получают свой вид, свои имена, начинают отличаться от других вещей. Не следует понимать эту мысль узко технически – хотя именно технический аспект оказывается в данном случае определяющим. Точнее, «естественное» здесь также осмысляется как «искусственно произведенное» – пусть и силами природы. Все мироздание интерпретируется как одна большая мастерская.

Ме­тод кон­ст­рук­ти­виз­ма мож­но оп­ре­де­лить как ан­тифе­ти­шизм ве­щи, от­ри­ца­ние ве­щи как потребительского то­ва­ра во имя ве­щи как ору­дия и ве­щи как кон­ст­рук­ции. Монтажный принцип организации материала, предполагающий возможность реорганизации тех же самых элементов, свободу обращения с ними и в то же время строго логический, необходимый характер именно такой организации, как нельзя лучше подходит для этой цели. Отображению вещей в художественном пространстве (эквивалентном «личному опыту») монтаж противопоставляет объективную работу с материалами с целью построения новых, ранее не существовавших материальных конструкций в ходе реорганизации реальности.