«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том III. СССР после 1988 года

Любой фанатизм порождается верой, верой в справедливость, истинность, превосходство и прочие простые догмы. Силой фанатизм победить нельзя, о каком наказании может идти речь, если фанатик сам себя приговорил к смерти ради идеи, в которую уверовал. Смертник не преступник – он жертва веры.

Так вот величайшей задачей ученых, преподавателей, деятелей культуры является замена веры знаниями. К сожалению, у меня создается впечатление, что сейчас эти деятели не ограничивают веру рамками знаний, а насаждают фанатизм в ущерб знаниям.

Позволю себе повториться: надо ввести в обучение курс «История мировоззрений» с разделами: Политеизм (самый объемный), Монотеизм, Атеизм, чтобы люди поняли (знали), что святы все верования, если они соблюдают главную заповедь. Не сделай другому того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе.

Нет! Я не могу назвать преступником человека, который отдает свою жизнь ради внушенной ему цели. Он такая же жертва террора, как те, кто погиб вместе с ним. Помолимся за них вместе, и пошлем проклятия в адрес тех, кто сделал его смертником, и тех, кто послал своих солдат навязывать другим народам свои порядки.

Христос не призывал христиан воевать ни друг с другом, ни с недругом. Мухаммед не призывал своих последователей делиться на шиитов и суннитов и воевать друг с другом. Это враги рода человеческого посеяли рознь – это они преступники.

Это они посеяли одну из главных угроз социального и гражданского мира, которой являются существующие и назревающие религиозные и националистические кровавые террористические потрясения.

Терроризм, как устрашение, является одним из видов борьбы между животными, но если в мире диких животных он носит бескровный устрашающий вид, что щадило популяции от исчезновения, то между людьми терроризм, по мере развития религиозной и национальной самоидентификации, стал беспощадным и кровавым.

Вспыхнув с особой силой с появлением монотеизма, огонь терроризма в христианском мире, пройдя пик крестовых походов, костров инквизиции и религиозных войн, в экономическом соперничестве пришел, в какой-то мере, к заключению о пагубности для человечества такого вида борьбы. В исламском же мире на этой почве к этому времени были сформулированы идеологические основы терроризма. Вероятно, потому, что в век христианского колониализма все исламские народы, кроме Турции, христианами были колонизированы, и у исламских народов остался доступным только партизанский террористический вид борьбы. Под него была положена религиозная основа.

Поскольку насилие имеет религиозные корни, то и бороться с насилием надо через религию.

Для успешной борьбы с этой напастью, мне кажется, надо преодолеть представление об эффективности силового противодействия терроризму.

Чем можно напугать фанатичного мусульманина, если он убежден в том, что скончавшись в своей постели, или в любом другом месте своей смертью, то неизвестно куда он попадет: в рай или ад – ведь каждый не безгрешен. А вот если он будет убит неверным или вероотступником, вне зависимости от обстоятельств – раз от врага, значит в бою за веру, то он прямым ходом попадет в рай. И уверовавший бросается ради рая в бой, стараясь перед смертью, которую он для себя выбрал, погубить как можно больше противников, мстя им за свою смерть, которая в любом случае все-таки несет элемент неприятности.

Перед человечеством стоит задача устранить религиозную разобщенность.

Ради гражданского мира, надо строить космополитический религиозный институт, основанный на понимании, что это Творец растения создал разными, животных разными, и людей самыми разными и Он через Пророков разным людям подал разное представление о Своей Сущности и разные представления о правилах поведения в отношении Своей Сущности.