Читаем Современная китайская драма полностью

Ю а н ь  С и н ц з я н ь. Еще в детские годы я посвятил себя учению у лекаря Ли, потому и выбрал себе имя Хуайцзин, то есть Мечтающий о таинствах. Но потом, когда папа мой умер, я уже не надеялся стать знаменитым лекарем и сменил имя на Синцзянь — Твердый в поступках.

С е  Я о х у а н ь. Вот оно что! Мой добрый брат посвятил себя учению у лекаря Ли. Но мне неведомо, не встретил ли он потом, после стольких лет скитаний, в мирской пыли свою Хунфу[37]?

Ю а н ь  С и н ц з я н ь. Хотя прежде я и заглядывал в темные глаза красавиц, но в моей скитальческой судьбе я не встречал ответного чувства и всегда давал промах.

С е  Я о х у а н ь. А сегодня?

Ю а н ь  С и н ц з я н ь. Сегодня я встретил моего милого братца, и теперь я не хотел бы промахнуться еще один раз. (Берет Се Яохуань за руку.)

С е  Я о х у а н ь. Ах, милый Юань! (Поет.)

В запретных дворцах целых девять лет Се Яохуань жила.За синим узором, за красной стеной упрятана я была.Но мы о событиях на Тайху заспорили как-то раз,И мне Государь Премудрый вручил поехать в Умэнь указ.Мужскую одежду надела я, народ наблюдала тайно,И возле святилища У Юаня увиделись мы случайно.Меня поразил ты отвагой своей, своею осанкой гордой,Готовностью свой покой позабыть во имя простого народа.Союз лазури и золота мы скрепили великой клятвой,И стали мы ближе с тобою, чем единоутробные братья.Прически-тучи, расшитые платья — на тропке ночной душистойДруг дружке сестры при свете луны поведали тайные мысли:О том, что с Юанем, как Цинь и Цзинь[38], союз назначен судьбой.Кто знал, что тихие речи эти услышаны будут тобой!И значит, в прошедших рожденьях мы уже были связаны прочно.

Ах, милый Юань!

Союз горы и воды заключим немедля сегодняшней ночью.

Ю а н ь  С и н ц з я н ь (поет).

Сегодня ночью Юань Хуайцзин от счастья сойдет с ума.С тобой в сравнение не идет даже Хунфу сама.

С е  Я о х у а н ь (поет).

Среди цветов, под луною мы с милым моим Юанем       друг другу крепкую клятву дадим:Как у Пастуха с Ткачихой[39], союз неразлучниц-уток       пребудет прочен и нерушим.

С у  Л у а н ь с я н ь. Сестрица и Юань, муженек сестрицы, второй такой весенней ночи не будет, поднимитесь в покои, отдохните!..


С е  Я о х у а н ь, Ю а н ь  С и н ц з я н ь, С у  Л у а н ь с я н ь  вместе уходят.

КАРТИНА ДЕСЯТАЯ[40]

Личные императорские покои во дворцах в Лояне. С т а р ш и й  е в н у х  и  п р и д в о р н ы е  д а м ы  вводят У  Ц з э т я н ь.


Е в н у х. Почтительно докладываю Вашему Величеству. Некий сюцай по имени Лун Сянцянь, преодолев путь в тысячу ли[41], прибыл в столицу для тайного доклада. Сейчас он здесь, за воротами дворца, в ожидании указаний.

У  Ц з э т я н ь. Прибытие этого человека в столицу, возможно, имеет отношение к делу Се Яохуань. Передать ему, чтобы явился к Нам в покои для тайного доклада.

Е в н у х. Слушаю! (За сцену.) Премудрый Государь распорядился призвать Лун Сянцяня в запретные покои для личного доклада.

Л у н  С я н ц я н ь (входит). Недостойный слуга Лун Сянцянь удостоился лицезреть Ваше Величество и на коленях умоляет о защите.

У  Ц з э т я н ь. Встань! Мы повсеместно объявили следующее Наше повеление: все, кто приходит для тайного доклада, приравниваются в ритуале к чиновникам пятой степени, и в округах, и уездах им предоставляются повозки и кони. Почему же ты одет в грубую полотняную одежду и добирался в столицу пешком?

Л у н  С я н ц я н ь. Моя тайна касается двух важных придворных сановников. Их сила неизмеримо велика, у них много, что называется, глаз и ушей, но более всего я убоялся неожиданностей в дороге. Поэтому я, недостойный, не потребовал ни коня, ни повозки, ни чиновничьих одежд и пришел сюда пешком.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Батум
Батум

Пьесу о Сталине «Батум» — сочинение Булгакова, завершающее его борьбу между «разрешенной» и «неразрешенной» литературой под занавес собственной жизни,— даже в эпоху горбачевской «перестройки» не спешили печатать. Соображения были в высшей степени либеральные: публикация пьесы, канонизирующей вождя, может, дескать, затемнить и опорочить светлый облик писателя, занесенного в новейшие святцы…Официозная пьеса, подарок к 60-летию вождя, была построена на сложной и опасной смысловой игре и исполнена сюрпризов. Дерзкий план провалился, притом в форме, оскорбительной для писательского достоинства автора. «Батум» стал формой самоуничтожения писателя,— и душевного, и физического.

Михаил Александрович Булгаков , Михаил Афанасьевич Булгаков , Михаил Булгаков

Драматургия / Проза / Русская классическая проза / Драматургия
Человек из оркестра
Человек из оркестра

«Лениздат» представляет книгу «Человек из оркестра. Блокадный дневник Льва Маргулиса». Это записки скрипача, принимавшего участие в первом легендарном исполнении Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича в блокадном Ленинграде. Время записей охватывает самые трагические месяцы жизни города: с июня 1941 года по январь 1943 года.В книге использованы уникальные материалы из городских архивов. Обширные комментарии А. Н. Крюкова, исследователя музыкального радиовещания в Ленинграде времен ВОВ и блокады, а также комментарии историка А. С. Романова, раскрывающие блокадные и военные реалии, позволяют глубже понять содержание дневника, узнать, что происходило во время блокады в городе и вокруг него. И дневник, и комментарии показывают, каким физическим и нравственным испытаниям подвергались жители блокадного города, открывают неизвестные ранее трагические страницы в жизни Большого симфонического оркестра Ленинградского Радиокомитета.На вклейке представлены фотографии и документы из личных и городских архивов. Читатели смогут увидеть также партитуру Седьмой симфонии, хранящуюся в нотной библиотеке Дома радио. Книга вышла в год семидесятилетия первого исполнения Седьмой симфонии в блокадном Ленинграде.Открывает книгу вступительное слово Юрия Темирканова.

Галина Муратова , Лев Михайлович Маргулис

Биографии и Мемуары / Драматургия / Драматургия / Проза / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Документальное / Пьесы