Читаем Современная китайская драма полностью

У  Ц з э т я н ь. Почтенный Сюй! Повелеваем вам и Ди Чжиюаню сопровождать Нас. Мы сегодня же тайно отправляемся в путь, чтобы осчастливить Цзяннань. Лун Сянцянь жалуется одеждой и регалиями чиновника пятой степени и выступает впереди нашего экипажа.

С ю й  Ю г у н. Повинуюсь приказу.


Все уходят.

КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯ

С е  Я о х у а н ь  снова в чиновничьей одежде входит вместе с  Ю а н ь  С и н ц з я н е м.


С е  Я о х у а н ь (поет).

Какое счастье, что сердца наши едины,       исполнены великою любовью.

Ю а н ь  С и н ц з я н ь (поет).

В знак чувства моего я, как Чжан Чан[42] когда-то,       супруге подрисовываю брови.


Поспешно входит  С у  Л у а н ь с я н ь.


С у  Л у а н ь с я н ь. Сестрица, правитель Сучжоу господин У возвратился с озера Тайху и хочет тебя видеть.

С е  Я о х у а н ь. Скажи, что я приглашаю его.

Ю а н ь  С и н ц з я н ь. Правителя У приглашают войти. (Встает.) Так я удалюсь?

С е  Я о х у а н ь. Оставайся, ты не помешаешь.


У  Ц у н ь х о у  входит в присутствие, кланяется чрезвычайно почтительно.


У  Ц у н ь х о у. Недостойный чиновник бьет челом высокому сановнику.

С е  Я о х у а н ь. Господин У сильно утомился с дороги, прошу садиться. Удалось вам разобраться в обстановке на озере Тайху?.. Да, этот господин — мой друг Жуань Хуа, мы с ним побратались по установленному обряду. Можете говорить при нем без опаски.

У  Ц у н ь х о у. Недостойный чиновник согласно вашему, сударь, приказанию повидал Ли Дэцая, Ван Аси и других. Узнав, что высокий сановник наказал У Хуна и казнил Цай Шаобина, люди с озера Тайху возымели надежду на возврат к мирной жизни.

С е  Я о х у а н ь. Ага! Это хорошая весть.

У  Ц у н ь х о у. Высокий сановник стоит как гора на страже закона, весь народ ликует. Но у людей остаются еще глубокие неотомщенные обиды на богачей и лихоимцев.

С е  Я о х у а н ь. Есть изречение: «Стрела на тетиве — непременно будет пущена», и я не стану мешкать. Мой нынешний план — прежде всего умиротворить людей на озере Тайху, пусть люди вернутся на свои поля. Когда Лянский ван предлагал двинуться объединенным войском на юг, я в присутствии Государя что было сил противился этому. Оказалось, что мои устремления совпали с предначертаниями Государя добиться мира на озере Тайху. И Лянский ван не возразил ни словечка. Сейчас как раз подошла пора весенней пахоты. Я уже распорядился возвратить одно за другим захваченные поля их владельцам, я велел также перековать собранные У Хуном медь и железо на земледельческие орудия и отослать их простым людям. Я затрудню господина У просьбой еще раз съездить на озеро Тайху и объяснить беглецам, что им насущно необходимо вернуться в свои дома и начать пахать и сеять.

У  Ц у н ь х о у. Высокий сановник распорядился мудро, он воистину слуга алтарей нашей страны. Однако у молодцов с озера Тайху остается еще много всяких сомнений, и лучше всего будет, если вместе со мной отправится туда доверенное лицо сановника.

С е  Я о х у а н ь. Храбрец Жуань лично встречался с Ли Дэцаем, к тому же он мой личный друг. Что, если я попрошу его поехать вместе с вами?

Ю а н ь  С и н ц з я н ь. Но ведь…

С е  Я о х у а н ь (сдерживая улыбку, говорит твердо). От такого дела, как умиротворение простого люда Цзяннани, добрый мой брат ни в коем случае не должен отказываться.

Ю а н ь  С и н ц з я н ь (решительно). Когда должно трогаться в путь?

С е  Я о х у а н ь. Сегодня же.

У  Ц у н ь х о у. В таком случае я, недостойный, отправлюсь в свое присутствие и разберусь в накопившихся там за последние дни делах, а потом встречусь с господином Жуанем.

С е  Я о х у а н ь. Желаю господину У попутного ветра.

У  Ц у н ь х о у. А я желаю высокому сановнику спокойствия на сердце.


У Цуньхоу отдает почтительный поклон и уходит. Яохуань с улыбкой поворачивается к Юань Синцзяню.


С е  Я о х у а н ь. Мой милый Юань! Почему ты только что хотел отказаться от поручения?

Ю а н ь  С и н ц з я н ь. Все, что связано с озером Тайху, чрезвычайно важно, смел ли я отказаться? Но ведь нам с тобой, моя ласточка, придется быть далеко друг от друга.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Батум
Батум

Пьесу о Сталине «Батум» — сочинение Булгакова, завершающее его борьбу между «разрешенной» и «неразрешенной» литературой под занавес собственной жизни,— даже в эпоху горбачевской «перестройки» не спешили печатать. Соображения были в высшей степени либеральные: публикация пьесы, канонизирующей вождя, может, дескать, затемнить и опорочить светлый облик писателя, занесенного в новейшие святцы…Официозная пьеса, подарок к 60-летию вождя, была построена на сложной и опасной смысловой игре и исполнена сюрпризов. Дерзкий план провалился, притом в форме, оскорбительной для писательского достоинства автора. «Батум» стал формой самоуничтожения писателя,— и душевного, и физического.

Михаил Александрович Булгаков , Михаил Афанасьевич Булгаков , Михаил Булгаков

Драматургия / Проза / Русская классическая проза / Драматургия
Человек из оркестра
Человек из оркестра

«Лениздат» представляет книгу «Человек из оркестра. Блокадный дневник Льва Маргулиса». Это записки скрипача, принимавшего участие в первом легендарном исполнении Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича в блокадном Ленинграде. Время записей охватывает самые трагические месяцы жизни города: с июня 1941 года по январь 1943 года.В книге использованы уникальные материалы из городских архивов. Обширные комментарии А. Н. Крюкова, исследователя музыкального радиовещания в Ленинграде времен ВОВ и блокады, а также комментарии историка А. С. Романова, раскрывающие блокадные и военные реалии, позволяют глубже понять содержание дневника, узнать, что происходило во время блокады в городе и вокруг него. И дневник, и комментарии показывают, каким физическим и нравственным испытаниям подвергались жители блокадного города, открывают неизвестные ранее трагические страницы в жизни Большого симфонического оркестра Ленинградского Радиокомитета.На вклейке представлены фотографии и документы из личных и городских архивов. Читатели смогут увидеть также партитуру Седьмой симфонии, хранящуюся в нотной библиотеке Дома радио. Книга вышла в год семидесятилетия первого исполнения Седьмой симфонии в блокадном Ленинграде.Открывает книгу вступительное слово Юрия Темирканова.

Галина Муратова , Лев Михайлович Маргулис

Биографии и Мемуары / Драматургия / Драматургия / Проза / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Документальное / Пьесы