Современная китайская драма

П е с. Давнехонько не пил, отхлебну-ка сперва глоток. Ну говори, брат, если ты хочешь сделать деревню красной, Пес не будет черной заплатой.

Л и. Не будем об этом. Ешь-ка…

П е с. Ого, копченая курица. Давно не едал. (Пробует.) Вкусно, сил нет, кто приготовил?

Л и. Жена.

П е с. Они все мастерицы стряпать!

Л и. Слышь, старик, ты, похоже, пришел в себя?

П е с. Брат, а когда ж я был не в себе?

Л и. Да это я сам, поди, сдурел. В жизни знаешь как бывает, то десятками лет все течет по старинке, не меняется, а то вдруг в один день как перевернет да закрутит, и чем дальше, тем бесовская сила больше в раж входит.

П е с. Все мы внуки обезьяны. Но, что бы ни менялось, Яньван сказал, большой дом так и останется у Чэней, нельзя его возвращать прежнему хозяину.

Появляется  п р и з р а к  Ц и  Ю н н я н я.

Э, вот и он явился.

Ц и. На безлюдной окраине в диком поле одиноко и страшно, вот я и пришел без приглашения пригубить вина.

П е с. Уходи.

Ц и. Мы ведь с тобой родственники, твой сын женат на моей дочери.

П е с. Что верно, то верно, женат, и внук у меня уже есть. Да только мы хоть и сородичи, но не знаемся друг с другом.

Л и (остолбенев). Пес, с кем ты это?

П е с. Пей, не обращай на него внимания!

Л и. Да на кого?

П е с. На Ци Юнняня.

Л и. Я как раз о нем собирался сказать…

Ц и. Подумайте…

П е с. Не перебивай! Говори, брат Ли!

Л и. Если он и впрямь еще… ну, в общем, так сказать, если вдруг явится, пусть сидит с нами, как равный с равными.

Ц и. Вот видите? (Шумно усаживается.)

П е с. Пошел, пошел, не пачкай землю, на которой сидишь!

Л и. Ну, так нельзя, твои взгляды устарели.

П е с. А как можно? Угощать его твоим вином, что ли?

Л и. Теперь другие времена, налей ему, да и все.

Ц и. Слышал? (Протягивает руку за рюмкой.)

П е с (берет из рук Ли рюмку с вином и выплескивает ее в лицо Ци). Вот тебе, на, пей! И не мечтай быть с нами на равных, никогда не признаю тебя своим сородичем, никогда!

Пес и Ци сцепились в драке.

Л и. Пес, что с тобой? Пес… (Тянет, пытается оттащить его.) Чэнь Хэсян, уймись же, я привел тебе лошадь.

П е с. Лошадь? (Дико хохочет.) Ха-ха, ты все дурачишь меня, то наболтал, что во всех домах электричество, телефоны будут…

Л и. На сей раз не дурачу, Хризантему тебе привел, точно, как пить дать.

П е с. Не надо мне. А потом опять придешь с вином и отберешь ее у меня.

Л и. Нет, теперь это невозможно.

П е с. А вдруг?

Л и. Ручаюсь.

П е с. А кто может поручиться за тебя?

Ц и. Ах ты, дубина стоеросовая!

П е с. Заткнись!

Л и. Знаешь, старик, если кто-нибудь опять принесет нам грязь и ложь, я тоже уйду, не стану пахать землю, пусть подыхают с голоду! Э, к слову, о земле, участок «тыкву-горлянку» вернут тебе.

П е с. Правда?

Л и. Разрази меня гром, если обману.

Слышится конское ржание.

П е с. Хризантема? Моя Хризантема, детка, где ты?

Л и. Привязана к дубу у холодного родника.

Ц и. У холодного родника, на привязи, на привязи…

П е с. Катись! Я десять тысяч лет не вспомню о тебе!

Ц и  Ю н н я н ь  исчезает в темноте.

Сперва напою ее, пусть всласть попьет чистой проточной воды… попьет. (Счастливый, убегает.)

В горах раздается звонкий крик: «У меня есть лошадь…»

Через минуту появляется  П е с. В руках он держит корчагу с водой, недоверчиво рассматривает свое отражение в чистой воде. Тихо идет. Л и  В а н ь ц з я н  за его спиной.

(Тихо.) Пес, Чэнь Хэсян, старина, у тебя не осталось на голове ни одного черного волоса! Во что ты превратился, белый как лунь! Брат Ваньцзян, ты ли это? Лицо — как древесная кора. Тебе, должно… за сорок?

Л и (с горьким смешком). Эх, полных шестьдесят стукнуло!

П е с. Тебе шестьдесят! Я старше тебя на круг, значит, мне семьдесят два, а? Господи…

Л и. Господу нет дела до этого.

П е с. Ох, Яньван…

Л и. Иди ты со своим Яньваном! В школьных учебниках сказано, таков закон природы.

П е с. О матерь-природа, сделай так, чтоб я скинул тридцать или хотя бы двадцать лет, чтоб я мог собраться с силами и заработать сразу десятью мотыгами. И если я не одержу верх над Ци Юннянем и не заполучу в руки его коробку с печатью, если не распашу огромное поле в сотни му, то пусть я навсегда сгину с головой в этом холодном источнике!

Л и. В голове у него так и не прояснилось. (Громко.) Старик, сейчас тоже не поздно поработать!

П е с. Верно, у меня ведь есть еще сын и внук. Когда их руки научатся пахать и сеять, мотыжить и пропалывать поле, провеивать зерно, они станут хлебопашцами. Я должен сейчас же обучить их всему. Необученную лошадь нельзя запрягать в оглобли.