Современная китайская драма

Х о у (шутит). Садовник Ду, слышал, нет? Поступил приказ.

Д у (глупо смеется). Да! Да!

Г о (с неловкостью). Эх! Тетушка Хоу, я не в этом смысле…

Ч ж э н. Ну, мы пошли, а у вас (к Ду) есть еще одно задание, не забудьте про булочку.

Все прощаются и уходят. Ду их провожает, возвращается, прибирает в палате. Затем наливает Го кружку воды.

Д у (тепло). Устали? Выпейте водички! Скушайте булочку!

Го молчит.

Не встречал такого равнодушного и безучастного человека. Пора бы и растаять. Зачем же так мучить себя?

Го беззвучно плачет…

(Берет тазик, наливает воду, выжимает махровое полотенце, хочет обтереть Го лицо.) Я уже всем сказал, что заберу вас из больницы!

Г о (удивленно). Вы меня возьмете из больницы?

Д у. Да! Возьму из больницы и отвезу к себе в парк.

Г о (взволнованно). Нет, вы не можете так поступать, я… я не могу поехать с вами.

Д у. Да хватит вам все время стесняться! На дворе восьмидесятые годы, а вы все еще со своими феодальными пережитками.

Г о. Нельзя! Мне вон сколько годков, дети будут из-за меня, старухи… Нельзя!

Д у. Не говорите о детях, они давно уже отказались от вас.

Г о. Как это?

Д у. Ладно, скажу все напрямик. Я с ними разговаривал, они согласились на все и отныне ни в коем случае не будут вмешиваться в ваши дела.

Г о. Это… Как это все понимать?

Д у. И об их делах вам теперь не нужно думать. Отныне свои дела вы будете решать сами, лишь бы вы были согласны…

Г о. Нет! Нет!

Д у (искренне и душевно). Хэ Ванлань, проявите решимость и пойдите за меня. Я буду с открытой душой относиться к вам. Мне все нипочем, мне нужны только вы!

Г о (плачет). Я давно знаю, что у вас на душе, но только нельзя… Поздно, на этом веку уже поздно… Отпустите меня… В следующем рождении я пойду за вами…

Д у (отворачивает одеяло, берет за руки Го). Зачем ждать наступления следующего рождения, если это можно сделать теперь? Да и есть ли это будущее рождение?

Г о (плачет). Ду, пощадите меня…

Д у. Нет! Не пощажу! Я не верю, что не смогу разбить замок на вашем сердце. Разобью! Во что бы то ни стало!

Г о (беззвучно плачет). Ду…

Д у (замечает свою грубость, смягчается). Я человек неотесанный, не обижайтесь. Более двадцати лет уже я знаю, что в вашем сердце есть мне местечко, хватит колебаться… Переедете в парк, и болезнь сразу пройдет. Я человек одинокий, денег тратить особенно было не на что, у меня есть кое-какие сбережения. Даже если я и умру раньше вас, у вас будет на что прожить…

Г о (быстро закрывает ему рот). Не говорите так. Как это умрете раньше меня? Такие хорошие люди, как вы, должны жить до ста лет…

Д у (сжимает руки Го). Вы согласны? Поедемте, я буду заботиться о вас…

Г о. Я… старая стала, ни на что не пригодная, не смогу ухаживать за вами. Еще и вам придется за мной ухаживать. А вдруг я умру раньше, опять же для вас это будет удар. Я… и умереть-то не смогу спокойно…

Д у. Эх! Отсталый вы человек! Где это сказано, что жена должна обязательно ухаживать за мужем? Ведь равноправие же! Взаимное уважение! К тому же я ждал вас почти двадцать лет для того, чтобы прожить еще двадцать. Посмотрите на деда Таня, настроение у него улучшилось, и помолодел сразу. А дедушка Фан? Хоть и болен, а вон какой живой. А мы? Вместе нам еще долго жить.

Г о (смеется сквозь слезы). Ох! Не встречала еще таких упрямых мужчин…

Д у (как будто сердится). А я не встречал еще таких упрямых женщин!

Оба смеются. Свет гаснет. Новый свет.