Сожженная земля [СИ]

Лассире отвели покои в княжеском дворце. Приставленный к ней дворецкий сообщил, что вечером будет дан пир в честь высокородной волшебницы. Лассира могла бы чувствовать себя польщенной, если бы не знала, что княжеские пиры в Атрейне устраивались по поводу и без повода, и за сто лет ничего не изменилось.

— Где миледи прикажет разместить слугу? — осведомился дворецкий, вежливо кивая на Сирса с чемоданами волшебницы.

— Нигде. Он разместится сам.

— Как прикажет миледи, — дворецкий с поклоном удалился.

Сирсу предстояло разместиться прямо в спальне госпожи, но дворецкого это не касалось. Как и не стоило ему знать, что слуга был не самым слабым волшебником Магической Академии. Одно другому не мешало. Молодой маг по-настоящему исполнял обязанности слуги при госпоже, не просто нежил ее в постели. Сирс исполнял любые поручения Лассиры, вплоть до уборки или чистки ночного горшка.

Лассира не всегда так вольно обращалась с мужчинами. Первые сто пятьдесят лет жизни она исправно пыталась следовать ремидейской традиции, по которой женщины, если и не зависели от мужской воли безоговорочно, то занимали подчиненное положение и следовали воле супруга, а не собственной.

В распоряжении ремидейских женщин было не так уж много способов обрести хоть какое-то влияние и независимость. Самый прямой и легкий — родиться у отца, исповедующего либеральные взгляды. Или же хитро и без стеснения пользоваться привязанностью отца или супруга. Или добиться скрытой власти изощренными манипуляциями и созданием коалиции с другими членами семьи, помимо супруга либо отца.

Лассира плохо преуспевала в роли заботливой и покорной женщины. Мужчины рано или поздно начинали раздражать ее, она либо прекращала отношения сама, либо доводила до того, что мужчины разрывали их. Она при этом даже ухитрялась обидеться и почувствовать себя брошенной, хотя в глубине души была рада освобождению от бремени.

Попав на Меркану, волшебница обнаружила, что общение между полами — да и внутри полов — куда более разнообразно, чем полагают ремидейцы. Она попробовала вступать в связи с женщинами. На юго-восточной части материка подобные отношения были крайне распространены и даже поощрялись. В отличие от консервативной Ремидеи, где однополые отношения хоть и не карались законом напрямую, но подвергались жесткому остракизму.

Поначалу Лассира получила с женщинами больше удовольствия, чем с мужчинами на Ремидее. Постепенно она определилась, что мужчины в постели для нее все-таки предпочтительнее. Но — при определенном раскладе. И с тех пор стала устанавливать лишь такой расклад, который ее устраивал: служение и подчинение.

Более всего волшебницу удивило, что у нее отбою не стало от поклонников. Такой популярностью она не пользовалась, когда пыталась маскироваться под покладистую девицу. Лассира связала востребованность своего нового амплуа с мерканским менталитетом, поощряющим любые нетрадиционные формы отношений. Нетрадиционные для Ремидеи. На Меркане традиции были весьма пестрыми и разнообразными.

Однако, вернувшись на Ремидею, она по — прежнему с легкостью находила себе восторженных обожателей, жаждущих подчиняться и служить. Выходит, не всем ремидейским мужчинам подходила главенствующая роль, которую им предписывало общество.

* * *

Княжеский прием в ее честь изрядно утомил Лассиру. Князь-наместник Ловир, тучный и невероятно обаятельный мужчина, пришелся волшебнице по душе, хотя она ни за что не повернулась бы к нему спиной, не имея бдительного, вооруженного с головы до пят телохранителя. В бытность боевым магом-наемником Лассира научилась за версту распознавать опасных личностей. Ловир показался ей самой опасной личностью из присутствующих на приеме. До тех пор, пока не подвел ее к одной особе…

— Высокородная Лассира, дозвольте представить вам еще одну нашу почетную гостью, леди Жа'нол. Она прибыла из Ка'дара. Насколько нам известно, вы провели там немало времени?

Лассира ответила самой Жа'нол, по-ка'дарски:

— Я прожила в этом славном городе шесть лет, миледи. Рада приветствовать вас.

Высокая смуглая мерканка с черными волосами, уложенными в высокую прическу, миндалевидными глазами орехового цвета, длинной шеей, украшенной тройной нитью чистых крупных алмазов, глубоким декольте, открывавшим пышную грудь, ответила:

— Рада взаимно, миледи. Пусть солнце и ветер перемежаются на пути Детей Ализмари.

Лассира прищурилась. Ка'дарская женщина приветствовала ее дорожным напутствием Белых Бестий. Ализмари — мерканская богиня, которую обязывались чтить все, кто вступал в орден. Выходит, женщина ведала, что Лассира служила в Белых Бестиях.

— Благодарю, леди Жа'нол. Однако я прибыла только сегодня и пока не собираюсь в путь. Тем более по тропам Мерканы, где солнце или ветер в одиночку, не перемежаясь друг с другом, могут стать губительными для путников.