Спросишь опять - отвечу “да”

Но потом Кейт вспомнила, что он мог кого-то убить, когда выстрелил из своего пистолета. Своего же товарища полицейского. Невинного прохожего. Ребёнка.

“Ай-яй-яй” - сказала Марисоль, поглаживая руку Кейт - “Первый раз здесь? Первый раз самый сложный”.

Первый раз? Они предполагали, что будет ещё и второй раз? Они же только что говорили о настрое на успех!?

Ей хотелось вцепиться ногтями в лицо Марисоль. Вместо этого Кейт повернулась и вышла из дверей.

Прошла сквозь дождь к своей машине и сидела в ней минут пятнадцать, глядя на огни здания. Чтобы увидеть, не включится ли ещё один, ранее тёмный. Чтобы узнать, в какой он теперь комнате.

За час после того, как дети наконец заснули, Фрэнсис и Анна успели поговорить об Ирландии, о её мягких по сравнению с Нью-Йорком зимах, прохладном лете.

Сначала они напряжённо сидели - Фрэнсис в кресле, Анна на кончике дивана, но потом погрузились в воспоминания.

Они оба выряжались в крапивные костюмы на День Святого Стефана. Оба ездили на воскресную Мессу на повозке с лошадью. Оба помнили, насколько по-другому чувствовался там вкус продуктов - масла, молока, яиц. Оба были по-своему одиноки в Ирландии.

Фрэнсис видел в ней ту же необъяснимую тоску - не тоску по дому, а скорее обиду от того, что им пришлось покинуть родину. И с жалкими грошами в кармане, без жизненного опыта отправиться в чужую страну, которая столько лет не чувствовалась домом.

Хотя и дом, который они оставили в Ирландии, тоже не чувствовался домом. Куда им было податься?

Анна была из Дублина. Но не из самого города, как всегда думал Фрэнсис. У каждого из них была собака по имени Шеп. Никто из них ни разу не вернулся в Ирландию.

Когда вошла Кейт, они вспоминали всех ирландцев, которые приехали в Америку пятьдесят, шестьдесят лет назад, но когда приходило их время, хотели быть похороненными на родине.

Фрэнсис, наверное, впервые за десять лет вспомнил дядю Пэтси. Сколько потребовались собрать денег, чтобы отправить его тело в Коннемару.

“Ты не хочешь быть похороненным там?” - спросила Анна

Её снова поразило, что они так запросто сидели вместе и разговаривали. Благодаря ей, Фрэнсиса чуть не похоронили много лет назад.

Кейт извинилась за опоздание. Они в самом деле говорили о смерти? Где быть похороненными?

Дождь был поистине библейских пропорций. На хайвэе произошла авария.

Часть дороги домой она пыталась понять, как самый страшный человек её детства сидел в этот момент у неё дома, в ожидании её.

Как их переживания за Питера - человека, которого они любили больше всего в жизни - связывали их, делали их гребцами в одной лодке. И они либо могли грести все, как один, либо дрейфовать рядом, и смотреть, как он тонет.

Как только Кейт вошла в дверь, Анна встала, будто приготовившись сбежать.

“Как Питер?” - спросила она, и Фрэнсис поднял глаза с тем же вопросом на лице. Он видел бледный, ошеломлённый взгляд дочери. Взгляд человека, прошедшего через тяжёлое испытание.

“Они приняли его на лечение” - сказала Кейт - “Надеюсь, что ему это поможет”.

Они сделали всё, что было в их силах, а теперь ей надо уходить - подумала Анна. Ей надо оставить этих людей в покое.

Она вернётся, когда вернётся Питер. До тех пор этот дом - территория Глисонов. Возможно, Лена будет приходить. Сестры, чьих имён она не помнила.

Но потом она подумала о детях, спящих наверху, несущих в своей крови всю её историю вместе с историями Фрэнсиса Глисона, Лены Глисон, Брайана.

Анна вспомнила о своих первых ночах в госпитале. О том, как странно было спать со светом в коридоре, когда медсестры в любое время заходили в её комнату, иногда без объяснений поднимая её одеяло. Как её перевозили из одной комнаты в другую, совершенно идентичную.

Она задавалась вопросом, дадут ли ему лекарства, и если дадут, она молилась, чтобы он их принимал, а не прятал под язык и не бросал на пол.

Те, кто сразу начал следовать правилам, кто участвовал в групповой терапии, кто делал всё, чтобы выздороветь, поправлялись быстрее всех.

Когда она вспоминала, каким серьёзным мальчиком был Питер, то была уверена, что он сделает всё, что ему скажут, и будет в полном порядке.

Фрэнсис сказал: “У тебя есть варианты, Кейт. Просто помни об этом. Ты с детьми можешь переехать к нам на некоторое время, так будет легче. Твои сестры считают так же. У нас в доме полно места”.

Анна резко повернулась к Фрэнсису. Закрой свой рот - хотела она сказать. И снова вспомнила, что её так беспокоило в этих людях - их необдуманные разговоры, ненужные советы, привычка лезть в жизни других людей. “Какой другой вариант есть у Питера?” - задумалась Анна - “Я?”

У неё внезапно возникла неожиданная мысль, крик из глубины души - такой, что она чувствовала слабость и присела.

Не покидай его - молча и отчаянно умоляла она Кейт. Не оставляй его. Его уже слишком много раз оставляли.

20.

Месяц. Страница в календаре.

Когда он ушёл, деревья ещё были полны зелени. Но за этот месяц листья окрасились в разные цвета и опали. Дети собирали их в кучи и с визгом подбрасывали вверх. Воздух стал холодным, и за один день у Молли потрескались губы.