Спросишь опять - отвечу “да”

Но были дни, когда его энтузиазм к домашней жизни иссякал, и она чувствовала, как пропадает её сострадание. Тогда ей хотелось спросить, понимает ли он, какая она замечательная, какие замечательные у него дети. Что миллионы мужчин мечтали бы оказаться на его месте.

“Для тебя действительно так важно быть полицейским?” - спросила Кейт однажды утром, когда его напряжение было особенно заметно.

Говоря это, она понимала, что намеренно упускает какие-то важные детали. Но жизнь продолжалась, не так ли? Одна глава окончена. Следующая. Какой смысл пребывать в упадочническом настроении?

Он выглядел ошарашенным. Вышел из кухни, но через пять секунд вернулся: “Ты очень грубая, Кейт. Все считают, что ты сильная. Но ты просто грубая”.

Практичная. Уравновешенная. С хорошо поставленным мыслительным процессом. Но не грубая.

Прямолинейная, может быть. Честная. Но не грубая. Как он смел такое сказать?

Это продолжалось несколько недель - два шага вперёд, шаг назад. Но с каждым днём им становилось легче, и Кейт чувствовала, как стена между ними начинает рушиться.

По ночам она придвигалась всё ближе к нему. Она клала руку ему на спину, проходя мимо него на кухне. Однажды вечером, когда он коснулся её плеча, она обернулась, взяла его руку и поцеловала ладонь.

Чтобы сэкономить деньги, они отказались от внешкольной программы для детей. И когда Кейт была на работе, Питер водил их в библиотеку, где они могли поиграть с другими детьми.

Однажды вечером во время ужина Молли объявила, что всем мамам нравится разговаривать с её папой, и Питер хитро улыбнулся Кейт над её головой. Почти каждый вечер он готовил ужин - к приходу Кейт с работы.

Он начал ходить на собрания анонимных алкоголиков, каждый раз рассказывая ей, где состоялась встреча, во сколько она началась и закончилась. Хотя Кейт и не просила его об этом.

Когда она возвращалась домой, он сидел с ней на диване, расспрашивал, как прошёл её день, рассказывал ей о своём.

Её интересовали сплетни о людях на собраниях. Кейт требовала пообещать, что он ей расскажет, если на собрании появится кто-нибудь необычный, шокирующий - например, учитель Фрэнки или сенатор от местного штата.

Питер только смеялся и говорил, что его посадят в тюрьму анонимных алкоголиков, если он кому-нибудь расскажет, что происходит на этих собраниях.

Наконец, одной ночью он отодвинул её волосы и поцеловал её в шею, а потом в губы. Он отодвинулся, почувствовав, как она дрожит, а потом долго держал её в своих объятиях, повторяя, что всё будет хорошо.

Когда они теперь спали вместе, это настолько отличалось от тех дней, когда они только начинали, что Кейт периодически начинала сравнивать, как всё было тогда и как стало сейчас.

То, что они раньше понимали с полуслова, теперь казалось непонятным, труднопереводимым.

Всё меняется, сказал Питер - жизнь, люди. Пока мы меняемся вместе - у нас всё в порядке.

В день собеседования в старшей школе, всего через шесть недель после возвращения из Нью-Джерси, он надел тот же костюм, что и на слушание.

Кейт могла только представить, насколько хорошо прошло собеседование. Он знал всё об истории, все её подробности и нюансы. Ребятам из этой средней школы повезёт, если он будет преподавать им историю.

Как оказалось, администраторы школы были полностью с этим согласны. Они пригласили его на второе собеседование, а потом предложили ему эту должность.

Питеру предстояло научиться вести занятия, планировать экзамены. Но в школе ему сказали, что он может начать сразу после рождественских каникул, когда одна из их учителей уйдёт в декретный отпуск. Она преподавала современную историю Америки, и Питер мог бы взять это на себя.

А со следующего сентября он начнёт преподавать современную историю Европы. Он использует лето для профессионального развития. А если пожелает, то сможет ещё и тренировать школьную команду по лёгкой атлетике.

После второго интервью глава отдела истории, мужчина по имени Робби, примерно того же возраста, что и Питер, вышел с ним в коридор и сказал, что помнит Питера ещё с соревнований среди старшеклассников.

“Мы участвовали в одних и тех же забегах” - сказал Робби - “У нас, конечно же, не было ни одного шанса победить тебя. Может, ты меня помнишь? Я бежал за Таунсенд Харрис?”

“Я сразу подумал, что ты выглядишь знакомо” - сказал Питер, хотя не помнил никого из команды Таунсенд Харрис.

На Рождество, которое Кейт и Питер обычно устраивали для всей семьи, Кейт обзвонила своих родителей, Натали и Сару и сказала, что в этом году алкоголя не будет. Она понимает, что это не всех устраивает, поэтому, если они захотят поехать куда-нибудь ещё, никто не обидится.

Она не собиралась отвечать на их вопросы по этому поводу, но все, конечно же, и так знали ответ - Фрэнсис, без сомнения, рассказал им обо всём, и они давно всё обсудили.

Все они пришли. Приехали пораньше и так же пораньше уехали. Хотя Питер и настаивал на том, что с ним всё в порядке, но чувствовал себя неловко, неудобно.

Когда Кейт спросила, в чём дело, он ответил, что только сейчас понял - они все знают, где он был.