Спросишь опять - отвечу “да”

Кейт не могла дождаться его возвращения домой. Она села в машину и поехала его искать.

На автопарковке его новой жизни, она стояла рядом с его новой, взятой в аренду машиной, и ждала, когда Питер выйдет. Увидит её и поймёт, что она всё знает.

Она было подумала, не говорить об этом в первый же день его новой работы. Подождать пока он не освоится на новом месте. Но быстро поняла, что ей не хватит терпения.

“Сейчас ты увидишь грубую” - шептала она в холодный воздух, в запертые, как в тюрьме, двери школы. Она чувствовала себя прозрачной как призрак.

Она подумала о Фрэнки и Молли, которые будут нести их боль всю оставшуюся жизнь, если они сейчас не будут осторожны.

В этот момент открылись двери, и из школы вывалилась толпа. Питер оторвался от толпы и пошёл в её сторону.

21.

Подойдя к ней, Питер задавался вопросом, сколько раз в своей жизни видел, как Кейт ждёт его. Сколько раз в своей жизни он поворачивался, чтобы что-то ей сказать, и понимал, что она уже это знает.

Этим утром, выходя из душа с распаренными до красноты красными плечами и спиной, с водой, стекающей по её груди, она оборачивала изношенное полотенце вокруг волосы и извинялась, что застряла в душе так надолго. Она совершенно забыла, что ему тоже туда нужно.

Он ругался, моясь чуть тёплой водой, и спешил смыть с себя мыло, пока она не стала совсем холодной.

“Извини” - снова сказала Кейт, когда он вышел.

Она заправляла их постель в нижнем белье, чтобы дать впитаться крему, который растёрла по ногам и рукам, прежде чем одеться. Питер ни разу в жизни не видел свою мать в нижнем белье. Но их дети видели Кейт постоянно. Они бродили вокруг, что-то спрашивали, совершенно не обращая на это внимания.

Теперь пришла его очередь извиняться. Он ужасно нервничал во время первого дня в школе. Он был командиром в полиции и никогда об этом не задумывался, но сейчас всё было по-другому. Кто может заметить фальшь лучше, чем класс из восемнадцати подростков?

Когда Питер заговорил с ними, он видел восемнадцать пар нависших век, опущенных голов. Но он начал говорить о том, что практиковал в подвале прошлой ночью, и один за другим дети оживились и стали прислушиваться.

История не является запоминанием фактов, сказал он. Она не заключается в зубрёжке, в бесконечном чтении книг. Она - часть нашей повседневной жизни, а мы - часть её. И он потратит остаток учебного года, чтобы доказать это.

Питер заметил, что Кейт держит его кошелёк. Он понял, что она знает, где он был прошлой ночью. Она знала все секреты его жизни, а он пытался её обмануть.

Кейт молча протянула ему кошелёк, лицо её было бледным под толстой зимней шапкой.

“Прости” - сказал Питер - “Это больше не повторится”.

Он говорил правду. Но понимал, как дёшево это звучит. Вокруг них хлопали двери машин.

Кейт смотрела ему в глаза. Она пришла готовой к сражению, но теперь не знала, что делать.

“Это был первый раз? С тех пор, как приехал домой из Нью-Джерси?” - спросила она.

“Нет”.

Она схватилась за живот и села на корточки.

“Это был третий раз. Только на этой неделе, Кейт. Я чувствовал себя так хорошо, что решил пойти в бар, как обычный человек. Выпить пару кружек пива. Всего две кружки. Только пиво” - сказал Питер.

Это было правдой. Он выпил два бокала, заплатил по счету и ушёл. Он был очень горд собой.

Но уже на следующий день, когда он стоял на кухне, снова возникла необходимость сделать это. Он чувствовал зуд в голове, челюсти. Жжение в горле. Тёплый жар, наполняющий его грудь. И он пошёл в бар снова. Всего лишь на два бокала пива. И на следующую ночь.

На третью ночь Питер остановился в винном магазине по дороге домой, чтобы купить несколько маленьких бутылочек водки, которые они держали на кассе. Полицейская привычка: он держал наличные в кармане и не заметил, что забыл кошелёк в баре.

Питер провёл весь день, размышляя об этом. Ему это не нравилось. Это означало, что он вернулся к той же точке, от которой так старался уйти. Ещё не видев Кейт, он решил больше никогда не делать этого.

“Откуда я это знаю?” - спросила она, и Питер понял, что вопрос не был риторическим. Она хотела получить конкретный ответ. Со спецификой, с планом действий - “Откуда ты это знаешь? Почему я должна тебе верить?”

Когда он не смог ответить, Кейт села в машину и уехала.

В тот вечер за ужином и в течение следующих ста ночей Питер всеми силами пытался дать ей понять, что теперь всё кончено, что всё стало по-другому.

Потребность не исчезла - в любой момент он мог закрыть глаза и представить себе, как держит в руке маленькие бутылочки. Но каждый день он боролся с этой потребностью и побеждал.

Кейт делала то же, что и всегда. Разве что не смотрела на него. Всякий раз, когда Питер ловил её взгляд, она отворачивалась. Она слушала истории детей. Спрашивала, как прошёл его день. Кивала и поддакивала в нужных местах, когда он рассказывал ей.