Спросишь опять - отвечу “да”

Когда сестры поднялись наверх где-то около десяти вечера, она почувствовала, как наэлектризованы её нервы. В одиннадцать внезапно прекратился смех на телешоу, которое смотрела мать - вместе с выключенным телевизором дом погрузился в тишину.

Кейт знала, что меньше чем в двадцати метрах от неё Питер делает то же самое: лежит в темноте и считает минуты до их встречи.

Если бы стены их спален исчезли, они могли бы выйти прямо из своих комнат и почти сразу оказаться рядом друг с другом.

Детство Кейт скоро закончится, и это хорошо - потому что никто больше не сможет указывать ни ей, ни Питеру, что можно делать и чего нельзя. Они с Питером будут сидеть в каком-нибудь ресторане, заказывать ужин из меню и непринуждённо рассказывать друг другу, что с ними произошло за день.

Иногда взрослая жизнь казалась очень далёкой. Но не в эту ночь, когда часы, наконец, показали 11:58, а Кейт надела кардиган поверх пижамы. Она была готова к этой жизни. Эта готовность переполняла её, когда она на цыпочках спустилась по лестнице к задней двери, повернула ручку и открыла её. Оказавшись на улице, она побежала в боковой двор, где её уже ждал Питер.

“Пошли” - прошептал он, беря Кейт за руку. Бок о бок они побежали на север по Джефферсон стрит - с хлопающим на ветру кардиганом Кейт и развевающимися шнурками Питера - и свернули на Мэдисон, где находился пустой дом со стоящим рядом знаком “Продаётся”.

Они подошли к старым качелям. Это был дом Тигов, их дети были старше Натали. Тиги переехали куда-то на юг, когда их младший поступил в колледж, и с тех пор дом пустовал.

На детской площадке возле дома было возвышение, на которое нужно было подниматься по ржавой лестнице. Питер сдвинул в сторону пустые банки от кока-колы. Кейт почувствовала, как участился её пульс.

“Мне нужно пописать” - сказала она.

“Ты просто нервничаешь” - ответил Питер. Теперь всё в нём выглядело по-мужски: размах рук, характерное очертание рта, даже оттенок голубых глаз.

Они сравнивали свои тела с тех пор, как были маленькими, и теперь Кейт поразило, насколько тяжелее должен был работать его организм, чтобы стать настолько больше её. Наверное, его клетки делились вдвое быстрее, а мышцы росли дольше и становились сильнее. Теперь её голова доходила ему только до подбородка.

“Ты что ли не нервничаешь?” - спросила Кейт. Она не знала, что ей сейчас надо делать. Куда смотреть. Питер медленно подошёл и взял её за руки. Теперь они выглядели, как будто собирались прыгать. Оба ничего не говорили, и молчание так затянулось, что им не хотелось его нарушать. На нём была футболка Метс, которую он носил последние два года как минимум два раза в неделю, и которая давно стала ему мала.

“Наверное, нервничаю” - сказал он.

Кейт обратила внимание, что помимо сложившихся обстоятельств, помимо того, что Питер держал её, как будто хотел удостовериться, что она здесь, в их разговоре было что-то необычное.

“Твои родители точно спят?” - спросила она - “Мне надо вернуться домой до полпервого”.

“Кейт” - сказал Питер и опустил взгляд, смотря на её пальцы, как бы сравнивая их со своими, как они когда-то делали в детстве. Потом он наклонился и поцеловал её пальцы. Он повернул её руку и поцеловал ладонь. Кейт подумала: “Всю свою жизнь я жила ради этого момента - чтобы ощутить его тёплое дыхание на моей руке”.

Его футболка разошлась по шву, и теперь в ней виднелись две дырки, как от карандаша. Он склонился вперёд и поцеловал её в губы.

Они перестали целоваться, чтобы глотнуть воздуха и Кейт почувствовала озноб, хотя сейчас ей было гораздо спокойнее. Она вытерла рот ладонью, и заметила, что Питер смотрит на неё с деланной болью.

“Прости” - засмеялась она.

Автомобиль проехал по Монро стрит, и они следили за направлением его фар. Он повернул на Центральный проспект.

“Мой отец уезжает” - сказал Питер - “Он будет жить в Квинсе с моим дядей”.

“Вы переезжаете?” - спросила Кейт.

“Только мой отец”.

“Ты это серьёзно? Когда он тебе сказал?”

“Вчера после ужина. Мама была в бешенстве после того, как увидела нас на улице. Она позвонила ему на работу, он приехал домой. Не знаю, что случилось потом. Она полно всего наговорила. Я думаю, что именно тогда он принял решение” - объяснил Питер.

“Он предлагал тебе поехать с ним? Решение остаться было твоим?”

Питер вырвал занозу, торчащую из деревянной доски: “Думаю, что мне лучше остаться с ней”.

“Что он на это сказал?”

Питер вырвал ещё одну занозу.

“Питер? Ты уверен, что не хочешь уехать с отцом? Я точно буду по тебе скучать, но …”

“Кейт, я думаю, что ей будет совсем плохо, если ещё и я уеду. Понимаешь?”

“Но ... “ - Кейт думала, как ей получше сформулировать мысль, но не нашла ничего лучше, чем задать тот же вопрос, что и в детстве - “Что с ней не так? Может это обычное недоразумение, и если мы просто …”

Питер покачал головой. Он рассказал ей, что случилось в супермаркете. Теперь она поняла, почему у Стэнхоупов в мусорке теперь валялись пакеты из дальнего магазина. Там даже не продавали орехи и изюм в упаковках - покупателям приходилось самим всё это набирать из контейнеров.