Спросишь опять - отвечу “да”

Социальный работник наблюдал за этим и задавал уже много раз отвеченные вопросы - сколько лестниц у них в доме, сколько ступенек на улице, есть ли перила, в какую сторону открываются двери, наружу или вовнутрь.

Добравшись до верха лестницы, Фрэнсис сделал паузу, стараясь остановить головокружение, смотря в одну точку. Он вцепился в перила.

Лена хотела, чтобы он подольше оставался в больнице. Там он был в безопасности, сказала она.

В больнице было всё необходимое оборудование. В его комнате был душ. Ему измеряли температуру, следили за приёмом лекарств и делали анализы - ничего не оставалось незамеченным.

“Страховка это покрывает?” - спросил Фрэнсис сразу, как только смог - “Всё это?”

И то, как Лена пропустила этот вопрос мимо ушей, подсказало ему, что она понятия не имеет, и ей это всё равно. Они побеспокоятся о счетах, когда он выздоровеет.

Его направили на трёхнедельную реабилитацию. А после этого, когда он, наконец, вернулся домой, его ежедневно посещали медсестра, физиотерапевт, трудотерапевт и логопед.

Все они приходили в разное время, поэтому Лене приходилось самой водить его наверх, в спальню, или туалет.

На первом этаже у них не было туалета, и Лена шутила, что теперь у них есть повод сделать ремонт, о которого она лет десять думала.

А пока она клала его руку себе на плечо, и, придерживая за талию, делала с ним шаг за шагом.

Душ тоже был проблемой: ванна оказалась слишком глубокой, чтобы Фрэнсис мог в неё зайти самостоятельно. Поэтому Лена помогала, сначала поднимая его правое колено и затем, когда он был готов, левое - как научил её терапевт.

Вода должна была быть направлена на грудь или ниже, потому что давление воды на лице, вызывало боль.

Несколько недель Лена так боялась оставить его одного, что залезала с ним в душ и помогала мыться. Для этого она надевала нижнее белье и халат.

“Твоя одежда намокла” - сказал Фрэнсис.

“Ничего страшного” - ответила Лена.

“Зачем ты её надеваешь?”

“Не знаю” - сказала она.

Через несколько недель она разрешила ему мыться самостоятельно, но оставалась с ним в душе. Фрэнсис чувствовал себя ещё более нагим, потому что она была одета.

Пока он мылся, она сидела рядом, на закрытом крышкой унитазе.

Со временем, Лена разрешила ему самостоятельно ходить по дому, когда ей надо было выйти по делам: в продуктовый, в аптеку, в банк. Когда она стояла в очереди в одном из этих заведений, то потела от переживаний, что оставила Фрэнсиса одного.

Иногда она задумывалась, сможет ли вообще куда-нибудь поехать при нынешних обстоятельствах. Как-то она проезжала парикмахерскую, в которую раньше ходила - теперь это место казалось пережитком прошлой жизни.

Дочерям было трудно видеть отца в таком состоянии. Нат и Сара научились говорить с ним, не смотря на его лицо - их глаза скользили по его общим очертаниям, не фокусируясь.

Кейт была посмелее. Бледная и сосредоточенная, она старалась смотреть не только на его здоровый глаз, но и на повреждения. Её взгляд медленно переходил с его макушки на лицо и шею.

Поначалу, когда они посещали больницу, Нат и Сара наполняли тишину разговорами о школе и соседях, с деланным оптимизмом, который они копировали у Лены. Кейт молча изучала его, не слушая рассказы своих сестёр.

Однажды, когда Фрэнсис ещё находился в больнице, но доктора уже заговорили о выписке, Сара рассказывала о прослушиваниях для школьного спектакля. Кейт вдруг сказала: “Можно видеть с какого угла она стреляла”.

“Что?” - переспросила Лена.

Кейт пересела поближе к Фрэнсису, глядя на точку за челюстью. “Думаю, ты повернул голову вправо, и это подставило левую сторону головы. Может быть, ты пытался уйти от выстрела. Она была, примерно ...” - Кейт пересекла комнату и встала под телевизор - “Здесь”.

“Боже мой, Кейт!” - сказала Нат. Сара занервничала.

“Что?” - спросила Кейт - “Мы теперь не должны об этом говорить? Не понимаю почему”.

Воцарилась тишина.

“И где в этом время был мистер Стэнхоуп? Никто не говорит”.

“Кейт, прекрати” - сказала Лена.

Все посмотрели на Фрэнсиса.

“Всё нормально” - сказал он.

Почему Кейт было бы лучше, если бы она узнала? - задавался он вопросом. Она была единственной из них, которая отказывалась принимать историю в общих чертах.

В него стреляли. Анна Стэнхоуп была арестована. Но что произошло между этим? Кейт хотела знать всё - от начала до конца. Что Анна сделала дальше? Она пыталась остановить кровотечение? Где был Брайан Стэнхоуп? Где сейчас Анна?

Они пытались защитить детей, держали их подальше от адвокатов и следствия, не покупали газеты, но, возможно, это было неправильно.

“Да, под таким углом она и была” - ответил Фрэнсис в тот вечер - “Плюс-минус 30 сантиметров”.

И он видел, что знание этой маленькой детали помогло Кейт прийти в себя. Она выглядела более спокойной. Она дослушала рассказ Сары, а потом смотрела телевизор со всеми остальными.

Новосёлы, купившие дом Стэнхоупов, почти ничего не знали о предшествовавших событиях. Но после переезда не могли шагу ступить из дома, чтобы не услышать от кого-нибудь об этом.