Спросишь опять - отвечу “да”

Только когда Мелисса Романо наклонилась к Кейт и прошептала: “Ты в порядке?”, та поняла, насколько она была разъярена советами Винсента О'Грэйди - недоросля, которому мать до сих пор чистила и нарезала апельсин для школьного завтрака.

Летом побило все рекорды жары. Нат устроилась на работу в кафе-мороженое. Сара пошла нянчить детей на соседней улице, но большую часть времени, весь вечер, они были дома одни.

Вместо того чтобы провести это лето в вечеринках и развлечениях, как они всегда мечтали, они разогревали обеды-полуфабрикаты и сидели на диване перед телевизором, пока не засыпали, или пока вернувшаяся из больницы Лена не отправляла их спать.

В субботу Натали уезжала в колледж. Мистер Мальдонадо подогнал машину к их дому и плотно упаковал багажник её вещами. Он вызвался отвезти Натали в Сиракузы, потому что в эти выходные Фрэнсиса переводили в реабилитационный центр.

Мистер Мальдонадо сказал, что ему всё равно нечего делать в эти выходные. Когда Нат поняла, что ни один из его детей не поедет, она упросила Сару и Кейт присоединиться, потому что ей не хотелось одной ехать с ним четыре часа в машине.

Машина была переполнена вещами, поэтому Кейт пришлось сесть на переднее сиденье, впритык между Нат и мистером Мальдонадо. А Сара сидела сзади, придавленная мешком, в котором лежали постельное белье, полотенца и подушки Нат.

Только когда они уже были в пути, Кейт и Сара поняли, что им придётся ехать обратно без Нат, и он всю дорогу будет спрашивать, не надо ли им пописать.

Через несколько минут обратной дороги Кейт поняла, что, если мистер Мальдонадо спросит ещё раз, она либо рассмеётся, либо начнёт рыдать.

Когда он заехал в “Макдональдс” на сервисной станции, им пришлось есть на улице, потому что он занимался гимнастикой на траве возле парковки.

Сара вежливо ждала пока он закончит, а Кейт засыпала его вопросами о комплексе упражнений: сам ли он его разработал, был ли спортсменом в молодости, занимается ли гимнастикой по видео, занимается ли миссис Мальдонадо спортом, и если да, то нравится ли им заниматься вместе.

Когда же она больше не могла придумать вопросов, то просто сказала: “Не могу дождаться, когда папа вернётся домой”.

В октябре того же года Фрэнсис вернулся домой, и вместе с ним целая куча терапевтов.

Весь день Сара и Кейт прятались от них в разных углах дома, но иногда пересекались на кухне, делая себе бутерброды и слушая. “Глубже” - повторял один из терапевтов ободряющим голосом - “Хорошо, ещё глубже”. И отец вздыхал глубже, подтягивался к потолку, наклонялся и касался пальцев ног.

Кейт подумала, что неплохо было бы подшутить над психотерапевтом, в спортивных штанах, плотно облегающих задницу. Но теперешним Глисонам было не до шуток.

Всё это время Кейт надеялась, что однажды позвонит Питер.

Сестры никогда не упоминали его имя, и Кейт чувствовала, что и она не должна вспоминать о нём.

Она не знала чего ожидать, если он позвонит, а трубку возьмёт кто-то другой - поэтому старалась отвечать на все звонки. Время от времени, когда она рвалась к телефону, то видела, как Сара и Нат переглядываются.

В день рождения её немножко знобило от ожидания, но когда она пошла к почтовому ящику, то нашла в нём только листовку из промтоварного магазина и какое-то письмо из Св. Барта.

Кейт всё время скучала по Питеру. Она скучала даже по ожиданию увидеть его. Ей не хватало возможности видеть его.

Она представляла, как он играет с молнией своей зелёной куртки, когда прогуливается по Квинсу, где, как ей казалось, он теперь живёт - ведь именно туда планировал уехать его отец.

Но Квинс был большой. Она смотрела карту. Питер не сказал, в какой район собирается отец. Возможно, он вообще сказал Бруклин. Или даже Бронкс.

Иногда Кейт думала, что может он вообще не поехал к дяде, и сейчас находится в каком-нибудь другом месте.

Как-то он ей говорил, что у них есть родня в Паттерсоне. Она попыталась представить Паттерсон, где никогда не бывала, а потом Питера на этом фоне - вписывается ли он туда.

Она была уверена, что, если найдёт правильный ответ, то её душа и тело, наконец, успокоятся. Но в первые же секунды утра, сразу после пробуждения, ещё до того, как в голове появилась первая осознанная мысль, Кейт обнаруживала, что её тело уже направлено в сторону окна, как бы прислушиваясь.

Однажды, ещё до того как семья Даны въехала, ей послышалось как кто-то тащил по тротуару мусорный бак Стэнхоупов. Она вскочила с кровати и подбежала к окну, но ничего не увидела и больше не слышала этого звука.

Когда звонил телефон, и это опять оказывался не он, она была уверена, что Питер где-то там - держит палец на номеронабирателе, но не может нажать кнопку звонка.

Кейт ходила на валуны, беря с собой книгу на случай, если мать или сестры увидят её.

Однажды ей показалось, что она увидела конверт, торчащий между третьим и четвертым валунами. Она долго пыталась просунуть руку в узкую щель, обдирая костяшки пальцев.