Спросишь опять - отвечу “да”

“Я могу говорить обо всем, что хочу” - он откинулся на спинку кресла и сложил руки - “Почему ты так себя ведёшь?”

“И он не был моим парнем” - она вышла из пиццерии.

Она свернула на Центральный проспект и, опустив голову, быстро шла мимо танцевальной студии, табачной лавки, пожарной части.

Эдди догнал её: “Хорошо, хорошо, извини. В газете писали, что он был твоим парнем”.

Ей никогда не приходило в голову, что об этом писали в газете. Она пошла быстрее. Наверное, мать следила, чтобы эти газеты не появлялись у них дома. Наверное, она их прятала.

“Он был моим лучшим другом” - сказала Кейт

“Но тогда …”

“Я хочу домой”.

“Кейт, пожалуйста”.

“Я иду домой. Ты можешь уйти”.

Конечно же Эдди не мог уйти.

Его воспитали так, что если он взял девушку на свидание, то должен и отвести её домой. Поэтому он шёл в нескольких шагах за ней, пока они не дошли до Джефферсона. А потом побежал в центр города, чтобы забрать машину матери.

Дома Кейт сказала Саре, что больше никогда не будет с ним разговаривать. Она сказала матери, что не очень хорошо себя чувствует, и легла спать пораньше. Она слышала звонок телефона, слышала, как мать просила Сару проверить, проснулась ли она - поэтому закрыла глаза и натянула одеяло на голову.

На следующее утро когда Кейт с родителями собирались на воскресную службу в церкви (Сара уверяла, что ходила накануне, хотя Кейт знала, что она весь этот час рассматривала помады в магазине), они открыли дверь и обнаружили на коврике горшок с хризантемами, в котором лежала записка от Эдди.

“От кого?” - удивился отец, а мать толкнула его локтем в бок - “Сын Джона Марика? Он же старше Кейт”.

“Что мне теперь делать с этими цветами?” - спросила Кейт.

“Пригласи его на ужин” - сказала Лена.

“О, это было бы замечательно” - сказала Сара.

Они помирились, потому что так было проще. Пол Бенджамин пригласил Сару на праздничную вечеринку, и было похоже, что они будут сидеть за одним столом с Эдди и Кейт.

Кейт обрадовалась этой возможности, но Саре эта идея не понравилась. К её радости стол получился слишком большим, и его пришлось разделить на две части.

Во время танца, когда Сара вышла покурить, Кейт разрешила Эдди поцеловать её на танцплощадке, на виду у учителей и одноклассников.

Эдди притянул её ближе. Его рука сжимала жёсткий корсаж её платья, огни дискотеки отражались на лице, праздничной белой рубашке и фиолетовом поясе, выбранном только после того, как его мать позвонила Лене, чтобы узнать цвет платья Кейт.

Он оставил пиджак на стуле, но всё равно рубашка на его спине была мокрой от пота. Он постоянно спрашивал Кейт, не хочет ли она чего-нибудь выпить.

Кейт чувствовала, что он нервничает, и испытывала к нему прилив теплоты. После танцев он сказал остальным, что их не надо ждать. Когда Сара выходила с Полом из спортзала, она посмотрела через плечо на сестру, как бы спрашивая, всё ли в порядке. Кейт помахала ей.

Когда они остались одни, Эдди спросил, не хочет ли Кейт посмотреть квартиру его старшего брата, и она согласилась.

Брат Эдди уже окончил колледж и каждое утро ездил на работу в город. Он самостоятельно привёл в порядок гараж, чтобы у него было своё, отдельное место для житья.

Марики жили в двух кварталах от школы, поэтому Эдди и Кейт пошли пешком.

Когда Кейт пожаловалась, что у неё из-за проклятых каблуков болят ноги, он предложил подвезти её на спине. “Алле оп!” - сказал Эдди, когда Кейт залезла ему на спину. Она шлёпнула его по заду, и он поскакал вдоль тротуара - её платье волочилось по земле.

Когда они добрались до места, брата в квартире не было, и Кейт сразу всё поняла.

“Он в Бостоне до воскресенья” - невзначай заметил Эдди - “В гостях у друзей по колледжу”.

Свет в главном доме был выключен, и она подумала, что родители дожидались с выпускного только девочек. В частности, родители Кейт.

Эдди расстегнул молнию на её платье, и она подумала - всё нормально. Но когда он подвёл её к раскладной кушетке, которая уже была разложена и застелена, Кейт немного испугалась.

На ней было новое нижнее бельё. Перед уходом она побрызгала духами на живот. Она знала, что человек, делающий подобное, не может притворяться застигнутым врасплох.

“Будь осторожна” - сказала мать, когда он забирал её на незнакомой машине, с ещё парой выпускников на переднем сиденье. Она смотрела на Кейт так, словно хотела что-то срочно сказать ей, но забыла, а теперь на это не осталось времени.

И хотя Кейт не возражала против того, что происходит, она подумала, что с таким же успехом могла бы остаться дома.

Когда Эдди отвернулся от неё, чтобы достать презерватив, без сомнения принадлежавший брату, и начал сосредоточенно надевать его, она думала о чашке горячего чая с мёдом. О Саре, сидящей рядом на диване, с кучкой печенья, разложенного на коленях. О Натали, звонящей по телефону ровно в девять часов вечера, чтобы спросить, чем они занимаются.

После, Эдди лежал на животе, опершись на локти, и внимательно смотрел на неё. Он переживал, не было ли ей больно.