Спросишь опять - отвечу “да”

Пациент в доме престарелых, мужчина, который раньше преподавал историю в колледже, как-то рассказал ей об общем предке человечества, женщине по имени Люси, которая жила более трёх миллионов лет назад.

По сравнению с Люси, Генри Гудзон буквально вчера проплыл по этой северной реке. По сравнению с первым путешествием Генри Гудзона, Анна жила в доме с Питером всего секунду назад. Даже меньше.

Были периоды, когда она вообще не ездила к нему. А вместо этого говорила себе, что увидела то, что хотела увидеть - он был здоров, счастлив, и настало время оставить его в покое.

Она убеждала себя, что ей просто достаточно знать, где он сейчас. Но проходило несколько месяцев, и в ней накапливалось всё то же бесцельное нетерпение, как когда-то в Гилламе.

Кейт Глисон была обычной девочкой из пригорода, как миллион других. Была ли она такой уж красивой? Нет. Была ли особенно умна? Анна сомневалась и в этом. В чём же тогда дело?

Когда она зацикливалась на этом вопросе, её мышление начинало работать быстрее. Он мог бы пойти в более хороший колледж. Мог бы стать врачом или сенатором. Тогда смотря на него и, оглядываясь на свою жизнь в Ирландии, она могла бы оценить пройдённую дистанцию.

Но приехать сюда и вырастить ребёнка, который стал полицейским (насколько это типично, по-ирландски) и влюбился в обычную соседскую девчонку - какой в этом смысл?

Когда она слишком много думала обо всем этом, то не могла заснуть и лежала всю ночь, уставившись в потолок.

Раньше, по крайней мере, если она не хотела, чтобы Питер видел Кейт, то могла заставить его сидеть дома. А теперь Кейт всегда стояла между ними со скрещёнными на груди руками.

Анна пыталась забыть об этом. Вдохнуть-выдохнуть, засунуть эту информацию подальше в мозг.

Но она отчётливо помнила лицо Кейт тем утром, возле венгерской кондитерской на Лексингтоне - красное от ярости.

Было похоже, что она, наконец, сбросила маску. Анна тогда подумала: “Да, именно такая ты и есть на самом деле”.

И в этом была вся история отношений между мужчинами и женщинами. Они никогда отчётливо не видели друг друга, пока не становилось слишком поздно.

Тем не менее, когда она вспоминала об этом, то восхищалась, как смело Кейт шагала прямо на неё. Как она смотрела прямо в глаза, как велела ей держаться от них подальше.

Она любит его, поняла Анна в тот день. Она любит его больше всего, что есть у неё в жизни. И она может быть свирепой, когда надо. В ней скрыто нечто большее, чем раньше думала Анна.

Если у неё не хватило смелости подойти к Питеру, попытаться наладить с ним связь, какой тогда смысл преследовать его? Она знала, что смысл заключался именно в этом, и ей не нужен был доктор Оливер, чтобы всё объяснить.

Удивительнее всего было то, что Кейт почти всегда замечала её. Как будто она чувствовала присутствие Анны, и вычисляла её, едва переступив порог.

Возможно, она каждый день ходила с таким же охотничьим выражением лица. Но Анне казалось, что Кейт всегда знает о её присутствии.

Они наконец съехались. В дешёвую квартиру на первом этаже в Алфабет Сити. Она потеряла их след на несколько месяцев, но детектив снова нашёл их адрес.

Как-то днём Анна заглянула в их зарешеченное окно, когда никого не было дома, и увидела посуду в раковине, кучу пустых бутылок в мусорном ведре у двери, пару коробок с хлопьями на прилавке.

Она не приезжала несколько недель, после того, как случилось 11 сентября 2001 года.

Согласно новостям, не было никакого смысла ехать, потому что она всё равно не смогла бы добраться до него. Ни на машине, ни на общественном транспорте.

Поэтому она всё время смотрела телевизор, который наконец-то купила, и искала его лицо среди полицейских, пытавшихся разобраться в хаосе.

Он не погиб. Если бы он погиб, она бы это сразу почувствовала. И всё же она хотела услышать его голос.

Каждые несколько часов она спускалась к телефону-автомату на Перри Стрит и, используя телефонную карточку, набирала его домашний номер - чтобы услышать в трубке долгие гудки.

Наконец, 13 сентября он ответил.

“Питер?” - спросила она, когда он взял трубку.

“Да?” - ответил он с небольшой задержкой. Он звучал уставшим. Он ждал её голоса.

Не ходи туда - хотела она сказать. Оставь это другим. Ходили слухи о сдвигающихся обломках, о предметах, падающих с большой высоты.

Она могла слышать, как он дышит на другом конце провода, когда повесила трубку.

Примерно через год после того, как они переехали, Анна увидела Кейт, выходящей из-за угла прачечной с мешком белья, перекинутым через плечо.

Кейт столкнулась с женщиной, которую, видимо, знала, и показала ей свою руку. Мгновение назад она выглядела такой серьёзной, а теперь сияла улыбкой и кивала, слушая, что ей говорит. Она всё ещё улыбалась в воротник пальто, когда выудила из кармана ключи от квартиры.

Питер, совершавший пробежку по улице, замедлил бег, когда понял, что Кейт его не заметила. Он подкрался к ней сзади и схватил за талию. Сердце Анны сжалось в её груди.

Поженились, поняла Анна.