Средь других имен

Мне кажется, вам интересней,
Чем выслушать длинный рассказ,
Послушать правдивую песню
О наших делах и о нас.

Когда мы ту песню слагали,

То нам подпевала пурга,
И саваном белым лежали
Холодные злые снега.

Далеко от вашего края,

В стране, где метели метут,
Река протекает большая.
Ее Колымою зовут.

Впадает в холодное море,

Теряется в вечных снегах.
И много страданья и горя
На мрачных ее берегах.

Там хлеб на полях не родится,

Там злые туманы плывут,
Живут безголосые птицы,
Бесправные люди живут.

Мы лес называем тайгою,

Мы сопками горы зовем,
Метель называем пургою
И грустные песни поем.

Поем про любимые очи,

Про мрачный холодный забой,
Что летом не знаем мы ночи,
Что солнца не видим зимой.

Как мы, выполняя заданье,

Из мрачных разбуженных скал
Ценою большого страданья
В горах добываем металл.

Как хлеба засохшую корку

Мы здесь научились ценить,
Как скрутку вонючей махорки
Мы другу даем закурить.

Какие цинготные раны

Мы рваным прикрыли тряпьем,
Какие далекие страны
Нам снятся в бараке сыром.

Поем, как от дома далеко

Один за другим уж не раз,
Не кончив проклятого срока,
Друзья умирали у нас.

Я вижу, вы, голову свесив,

Слезу уронили из глаз,
Услышав правдивую песню
О наших делах и о нас.

1954 год

Моя Голгофа

Все близится желанный жданный час,
Кладущий грани между тьмой и светом.
Что ждет меня и каждого из нас,
Перешагнувшего через черту запреток?..

Я к вам пришел с открытою душой

Из логова затравленного зверя;
Такой, как был — веселый и простой,
Лжи лицемерной, как ребенок, веря.

За эту простоту, за этот чистый пыл

Ждала меня тяжелая расплата:
Ваш приговор так беспощаден был,
Как правосудье Понтия Пилата.

Теперь окончен путь, и на Голгофе крест.

Так по какому же не данному вам праву
Казнить и миловать, забывши стыд и честь,
Казните вы меня, а не Варраву?

Я перед вами и распятый не смолчу.

Мне ни пощада не нужна, ни жалость.
Свое перо я отточить хочу,
Как лезвие холодного кинжала.

Я не могу понять, ужели и теперь

Боитесь вы кровавой злобной тени
Того, кто некогда как беспощадный зверь
Взошел на тронные кремлевские ступени.

Иль, может быть, вы сами таковы,

И вам милы стальные наши цепи,
И это по приказу из Москвы
Здесь снятся сны, час от часу нелепей?..

Вы помните, как мне хотелось жить?

Вы видите — опустошен теперь я.
Какой же счет за это предъявить
Я должен вам, Лаврентий Палыч Берия?

Ни вам, ни мне друг друга не простить!

Я и сейчас в глаза сказать не струшу:
Христос и тот не смог бы полюбить
Того, кто плюнул в человечью душу.

1954 год

«Года идут, безжалостное время…»