Средь других имен

Года идут, безжалостное время
На все кладет свой беспощадный след.
С тех пор, как нас с тобою разлучили,
Прошло тринадцать долгих страшных лет.

Идя дорогой тяжких испытаний,

Пройдя полсвета, выбившись из сил,
Свою любовь — крупинку мирозданья
Я для тебя нетронутой хранил.

И вот теперь, когда мы снова рядом,

Когда для чувства больше нет преград,
Ты смотришь на меня таким же теплым взглядом,
Как и тогда, тринадцать лет назад.

И я хочу сегодня, дорогая,

Сказать тебе такие же слова,
Как в том далеком и счастливом мае,
Когда нам вместе было сорок два.

Я и теперь мальчишески несносен,

Ты у меня по-прежнему одна,
Как будто в нашу золотую осень
Вернулась вновь цветущая весна.

20 августа 1954 года. Пос. Первомайский

Этюд

Празднично нарядна золотая осень,
Клены обгоняют в яркости закат,
Только лишь у елей и лохматых сосен
Строг и непригляден будничный наряд.
Но зато у елей и лохматых сосен
Ветви не боятся зимних непогод —
Листья умирают в золотую осень,
Хвоя ж и под снегом, и в мороз живет.
А когда на небе заиграет просинь
И упругий ветер налетит вразбег,
Раскачает ветер лапы старых сосен
И с верхушек елей сгонит стылый снег.
Я отлично знаю то, что я не вечен,
Что седое время — груз не по плечам,
Но живые руки протянуть навстречу
Я хотел бы первым солнечным лучам.

1955 год

«Говорите со мной, говорите, березы…»

Говорите со мной, говорите, березы,
Мне так дорог ваш милый, ваш вечный язык!
То роса у меня на ресницах, не слезы.
Я за годы скитания плакать отвык.

Снова здесь я, на родине, снова я с вами.

И теперь, вероятно, уже навсегда.
Пусть не манят меня заливными гудками
За рекой уходящие вдаль поезда.

Пусть не манят меня в чужедальные страны —

Нету края милей, чем тот край, где я рос.
И не знаю я в жизни болезненней раны,
Чем неволя вдали от родимых берез.

Говорите ж со мной, говорите, сестренки,

Буду слушать ваш лепет, уткнувшись в траву,
Буду слушать, как ветер родимой сторонки
Нежно, нежно шевелит резную листву.

1956 год

Калужскому Троицкому собору

Здравствуй, товарищ бывший храм,
Безголосая колокольня.
Мы теперь оба с тобою — хлам,
Оба судьбой недовольны.

С верхушки твоей поснимали кресты,

Твою золотую святыню;
А у меня растоптали мечты,
Мой сад превратили в пустыню.

Фундаментом крепко ты в землю врос,

И в этом твое преимущество.
Ты и сейчас стоишь как утес,
Как призрак былого могущества.

Я же шлепок судьбы ощутил

Своей недубленой кожею.
Злой ветер понес меня и прибил
Сюда, к твоему подножью.

Ну что ж, подождем, быть может, придут

Когда-нибудь штукатуры,
Подправят нас и доску прибьют:
Памятник архитектуры.

1956 год. Калуга