Среди дыма и огня

– Куда? Сдать кровью добытые города? Вы представляете себе моральный эффект?

– Надо было проводить мобилизацию…

– Момент упущен…

– Ничего, Марковцы выстоят. С божьей помощью отобьёмся.

Петя слушал, но понимал не всё. Откуда у разбитых многократно красных новые силы? Он сам видел длинные колонны пленных, радовавшихся, что они в плену. Сам присутствовал при допросе красного «военспеца»:

– Ну, господин хороший, как вас звать-величать?

– Краском энской дивизии Иванов.

– А в императорской армии какой чин имели?

– Полковник.

– Зачем пошли к красным, господин полковник?

– Воевать за отечество.

– За отечество? И где же ваше отечество? В захваченной жидами и комиссарами Москве?

– Моё отечество… Да, в Москве. По всей России! Я воюю против вас, продавших Россию иностранцам, Антанте…

– Текс. Интересно. Значит, так поют вам большевики… Мы значит, продаём… а они, дескать, не продают. Полстраны немцам отдали по Брестскому миру! Это как, по-вашему? Это сделали Ленин и Троцкий. И как же вам живётся бок о бок с товарищем Троцким?

– Тот ещё фрукт. Но Троцкие и Ленины – временно. А Россия останется…

– Да нет, это вы временно. Вы, полковник, инструмент в их чёрных руках. Они вами пользуются, а потом выбросят. Поставят к стенке. Неужели вы не понимаете?

Таких «полковников Ивановых» Петя насмотрелся достаточно. Большинство раскаивались и вступали в ряды добровольцев. Но были и упорствующие, те, чьи умы оказались полностью загипнотизированы красной пропагандой. Таких можно было «разбудить» только одним способом – поставить к стенке.

Тысячи таких «военспецов» воевали за красных. Многие по принуждению, из страха. Многие делали карьеру: как же, из прапорщиков – в командармы! Но воевали на совесть. Благодаря им Красная армия стала проводить операции «по науке». И только тогда к ним пришли успехи.

Петя был рад, что уехал из штаба и попал в настоящий бой. Руки чесались взять винтовку. Но пока он очутился при штабе уже полковом, в качестве одного из ординарцев.

Он сразу отметил отпечаток безмерной усталости на всех, кто его окружал. От Ельца, безуспешно штурмуемого в середине октября, и до Касторной в начале ноября люди капитана Образцова были в боях непрерывно. Редко удавалось нормально поесть, горячая пища была как манна небесная. Солдаты были одеты кто во что горазд, многие ещё в летнюю полевую форму, изрядно поношенную. Шинели приходилось снимать с убитых красных, к слову, отлично экипированных.

Однако у кубанцев Шкуро дела были ещё хуже. Исхудавшие кони, люди голодные и с потухшими глазами. Казаки порывисты, легко воодушевляются победами. Но непрерывные неудачи сломили их быстрее марковцев.

– Шкуринцы подались назад…

– Смоленский полк отходит! Нужна помощь!

Капитан Образцов, «первопоходник», невозмутимый, как спартанец, посылает в бой последний резерв – офицерскую роту.

– Смоленцы бегут!

Капитан и все, кто с ним, несколько человек, включая Петю, понимают, что настал критический момент. Они седлают коней и мчатся к месту прорыва. Петя захвачен лихорадкой боя. На улицах Касторной – массы бегущих. Это Смоленцы…18

– Смоленцы, стой! Занять оборону!

Солдаты как будто бы послушались. Образцов и Петя едут дальше по улицам села. Ищут офицерскую роту. Внезапно прямо на них выкатывается красная кавалерия, человек двадцать – разгорячённые боем будёновцы, в островерхих суконных шлемах, с горящими алыми пентаграммами на них, и с лицами чертей, вырвавшихся из преисподней.

Петя останавливает коня и стоя стреляет из револьвера. Удачно! Но тут же вражеские пули попадают в его коня, и тот с жалобным ржанием начинает заваливаться набок. Петя успевает соскочить, вжимается в стену деревенского дома, пятясь назад. Краем глаза он видит, как капитан Образцов хладнокровно отстреливается посреди улицы, но затем его окружают несколько будёновцев, и он падает от сыплющихся на него ударов шашками. Мимо Пети проскакивают два кавалериста, но впустую рубят оконные ставни – ему удаётся чудом увернуться. Внезапно он проваливается в отворившуюся калитку. Крестьянин, бородатый мужик с рябым лицом, в овчинном тулупе, втаскивает его внутрь дворика, захлопывает калитку перед носом красных, задвигает крепкий засов и указывает Пете на соседний забор.

– Туда, ваше благородие, там ваши!

Петя перемахивает через один забор, затем через другой, и оказывается на параллельной улице, где нет красных, но зато есть люди из офицерской роты, в поисках которой они с капитаном так трагически свернули не туда.

Задыхаясь, он произносит:

– Капитан Образцов убит. Красные справа, обходят…

И видит, какое тяжелое впечатление производят его слова. Рота начинает отходить на запад, к единственному оставшемуся выходу из села, отстреливаясь во все стороны. Рядом с Петей оказывается мужик, спасший его. Он вооружился обрезом, выглядит воинственно и громко подсказывает командиру роты направление. Видя неминуемый захват села красными, он решается уйти с Марковцами. «Мочи нет снова терпеть их поборы и издевательства!»

Эх, где же ты был раньше, русский мужик? Где вы все были раньше?

2.