Среди кочевников Северной Австралии

Когда лодки наших гостей отплыли, один из матросов сказал, что эти люди только что вернулись с гор, где убили человека, отомстив за смерть своего собрата. Это была длинная запутанная история. Когда стемнело и мы вышли на берег, мне рассказали ее члены орды, сопровождая свое повествование выразительными жестами. Несколько месяцев назад Буррамай по закону женился на женщине, у которой была взрослая дочь. Раздоры начались из-за того, что Буррамай взял себе в жены и падчерицу, прекрасно сознавая, что она не при}-надлежит к его брачному классу[7] и по законам племени считается, как и его дочь, существом одной с ним плоти и крови. Скоро об этом кровосмешении узнали и во всех других группах. Близкий родственник обеих женщин Мурркунди отправился на поиски Буррамая и в конце концов нашел его у костра недалеко от Мелвиллского залива. Не теряя времени, Мурркунди сказал: «Сколько жен тебе надо? Тебе мало одной законной жены из твоего собственного брачного класса? Или тебе нужны женщины еще и из брачных классов других мужчин?» Но Буррамай твердо стоял на своем: «Да, я хочу иметь столько жен, сколько могу. Все твои разговоры о запретах и законных браках — вздор. Уже много лун прошло с тех пор, как я живу со своей падчерицей, но никакого вреда мне от этого не было — я все еще не умер».

Казалось, Мурркунди отступил перед таким кощунством и просил лишь разрешения повидаться со своими родственницами; ведь в Арнхемленде сотни миль часто отделяют связанных родством членов одного и того же племени.

Пройдя некоторое расстояние, Мурркунди захотел пить, и Буррамай привел его к горному ручью. Но Мурркунди сделал так, чтобы Буррамай напился первым. Когда Буррамай наклонился к воде, он увидел отражение Мурркунди, прилаживавшего копье к копьеметалке с намерением убить его. Не коснувшись воды, Буррамай быстро вскочил, обтер губы и сказал: «Хорошая вода. Она снова сделала меня сильным. Теперь попей ты».

Буррамай понял, что в воде можно увидеть отражение, и удержался от соблазна проткнуть Мурркунди копьем, когда тот пил. Но как только они отошли от ручья, Буррамай попросил Мурркунди пойти вперед, так как ему нужно на минутку отлучиться. И когда ничего не подозревающий Мурркунди проходил мимо Буррамая, одно копье впилось ему в руку, а другое — в спину. Смертельно раненный, Мурркунди упал на землю со словами: «Что это значит? Почему ты вонзил в меня копье?»

— Сам хорошо знаешь. Ты сам виноват. Когда я пил, я видел твое отражение в воде. Ты поднял копье, чтобы убить меня.

— Если ты думаешь, что я собирался убить тебя, то ошибаешься. Я вовсе не целился в тебя, я просто положил копье на копьеметалку и направил его в сторону зарослей.

— Ну, я не ты, и мне непонятен твой поступок. Если я вижу, что кто-то направляет на меня копье, я его убиваю.

С этими словами Буррамай пошел прочь, думая про себя: «Он еще не умер, но к полудню станет жарко и он умрет».

Через несколько месяцев друзья Мурркунди нашли его скелет, сложили кости в мешок из коры и отослали их родичам Мурркунди на остров Элко, совершив предварительно обряд по умиротворению духа.

Буррамай очень ловко ускользнул от нескольких попыток отомстить ему за смерть Мурркунди. Но однажды в Арнхем-Бее состоялся большой межплеменной сбор. Он начался обычной церемонией замирения, во время которой улаживаются все старые споры. Буррамай присутствовал на этом сборе, прошел все необходимые испытания и помирился с родственниками убитого Мурркунди. На этом дело должно было и кончиться. Вдруг к Буррамаю, мирно сидевшему среди своих недавних врагов, подошел какой-то старик и ни с того ни с сего снова начал допрашивать: «Ты почему убил Мурркунди? Он не украл у тебя жену и не осквернил твой тотем. Почему ты заколол его, как собаку?» Разгорелись старые страсти. Один нетерпеливый юноша сказал: «Давайте прикончим его сейчас». Буррамай, измученный испытаниями, которые продолжались весь день, допустил роковую ошибку: он побежал прочь. За ним погнались двое молодых юленгоров. Один из них бросил и Буррамая копье и отсек ему ухо. Копье другого юленгора пронзило его насквозь. Мстители созвали сородичей, и те друг за другом вонзали свои копья в труп Буррамая. Намеренно изуродовав труп, они бросили его незахороненным.

Поздно ночью рассказ о суровых законах правосудия каменного века был закончен. Я оставил юленгоров на берегу, вернулся на люгер и включил радио, чтобы убедиться, что все-таки живу в двадцатом веке.