Стенание

Его ассистент Фрэнсис Сибрант открыл мне дверь и сказал, что хозяин дома. Старик с любопытством посмотрел на меня, так как я был весь чумазый от уличной пыли. Я ждал Гая в приемной, увешанной схемами человеческого тела с латинскими названиями отдельных его частей, среди приятного запаха сандалового дерева и лаванды. Когда мой друг вошел, я заметил, что он начал по-стариковски шаркать, а седые волосы сильно поредели, но выражение его смуглого лица было по-прежнему умным и дружелюбным.

– Мэтью, я как раз собирался сегодня написать тебе про миссис Слэннинг, – поприветствовал он меня. – Я рад, что ты попросил меня помочь этой женщине.

– Как она? – поинтересовался я.

– Не очень хорошо. Священник из их церкви побеседовал с миссис Слэннинг, но она упорно не хочет говорить о том, что сделала. Думаю, ей слишком трудно вспоминать об этом. Я прописал пациентке снотворную микстуру. У нее хороший эконом: полагаю, он удержит хозяйку от того, что сделал ее брат. Может быть, через какое-то время она полностью признается в содеянном и получит отпущение грехов.

– Думаешь, признание облегчит ее душу?

Медик грустно покачал головой:

– Думаю, Изабель уже никогда не успокоится окончательно. Но ей определенно будет легче.

– Гай, мне нужен твой совет по другому вопросу, – сказал я и, увидев, что мой друг насторожился, быстро добавил: – Ничего общего с великими мира сего.

Затем я рассказал Малтону о пропавшем мальчике, и он с готовностью предложил поискать его в больницах, но при этом печально добавил:

– В Лондоне тысячи бездомных детей, и с каждой неделей их становится все больше – сирот и тех, кого прогнали из дома или кто сбежал из деревни. Многие живут недолго.

– Я знаю. Но Тимоти… Тут отчасти я виноват, и если, не дай бог, с ним что-нибудь случится…

– Не думай об этом. Я уверен, что ты прав и мальчик все еще в городе, а предложенная тобой награда поможет его найти.

И с этими словами Малтон положил мне на руку свою ладонь, желая утешить.

Я вернулся домой незадолго до обеда. Барак был уже там и сказал, что снарядил на поиски дюжину человек. Джек велел им вербовать новых помощников, пообещав, что если они найдут мальчика, то каждый получит свою долю награды.

– Словом, я набрал целую команду, – ухмыльнулся мой помощник. – Ника я тоже возьму на поиски, мы с ним с лихвой наверстали упущенное, работая в конторе.

– Спасибо, – сказал я, как всегда благодарный Джеку за его деловую хватку.

– Думаю, вам нужно остаться дома, чтобы выдать вознаграждение, если кто-то и впрямь приведет Тимоти. Когда вы должны быть на пиру?

– В пять. Стало быть, отправиться туда мне нужно в три.

– Тогда я займу ваше место. – Барак погладил бороду. Она была, как обычно, опрятно подстриженной: Тамазин строго за этим следила. – Вы увидите лорда Парра?

– Постараюсь, – ответил я мрачно.

– Помните: если надо, мы с Ником вечером к вашим услугам.

– Но как же Тамазин?..

– С ней все будет хорошо. Идти туда одному – сущее безумие.

– Да. Надеюсь, лорд Парр выделит несколько человек, но вот что: приведи Николаса сюда после поисков Тимоти, и непременно дождитесь меня. На всякий случай. Еще раз спасибо тебе за все, Джек, – добавил я.

Глава 49

К трем часам дня к моим дверям доставили нескольких оборванных мальчишек, но Тимоти среди них не оказалось. Я оставил Барака и взял лодку, чтобы подняться по реке до Хэмптон-Корта. Перед выходом из дома я постарался очистить свою мантию от лондонской пыли. Взятую на время золотую цепь я нес в мешке: идти в ней по Сити означало бы искушать уличных грабителей. Я устал, спина у меня болела, и мне страшно хотелось прилечь и отдохнуть, а не сидеть на жесткой скамье в лодке.

– Едете на празднества, сэр, приветствовать французского адмирала? – спросил лодочник.

– Да, именно туда, – кивнул я.

– В прошлом году меня призвали на войну и послали в Хэмпшир. Впрочем, нашу роту не погрузили на королевские корабли. Когда французский флот уплыл восвояси, мы отправились по домам. Но я потерял кучу денег, оставив свое ремесло.

– Но, по крайней мере, вы вернулись живым.

– Да уж. Не всем так повезло. А теперь мы приветствуем этого француза как героя. – Лодочник повернулся и плюнул в реку.

Вдали уже показались высокие кирпичные трубы Хэмптон-Корта.

Один из множества расставленных на причале стражников отвел меня в Большой двор перед дворцом. За широким двором с лужайкой возвышались стены, в центре которых огромные ворота вели во внутренний двор и к основным зданиям, чьи красные кирпичные фасады ярко сверкали на солнце. Просторный Хэмптон-Корт представлял собой разительный контраст с тесными башенками и крохотными двориками Уайтхолла – не такого красочного, но более изысканного и роскошного.