Стэнли Кубрик. С широко открытыми глазами

Николь, казалось, подходила к работе еще более ответственно, чем ее муж. Она проявляла крайнее уважение ко всем на площадке и никогда не вела себя как капризная звезда. Мне кажется, она относилась к «С широко закрытыми глазами» как к самой перспективной возможности за всю свою карьеру, а главное, как к шансу учиться и совершенствоваться.

Май 1997-го оказался самым лучшим месяцем за весь проект. Стэнли послал меня привезти новенького: «Он режиссер, но иногда снимается сам». И я, как обычно, был вынужден признаться, что никогда про такого не слышал. На тротуаре я увидел худого человека, он помахал мне и постучал в окно «Мерседеса», когда я подъехал. «Сидни Поллак», – он открыл дверь и сел на заднее сиденье. Больше он не проронил ни слова. Полчаса он смотрел в окно и молчал как рыба и, лишь когда мы проехали Чайлдвик Грин, спросил, принадлежат ли дом и церковь Стэнли. Очередная сцена эпопеи «Злобный огр Кубрик». А разве Стэнли не говорил, что они двадцать лет общаются по телефону? Ни слова. Сидни вновь заговорил со мной, только чтобы вежливо попрощаться в Купольной комнате. Через пару часов я встретил его на кухне, и меня ожидал сюрприз: оставив Стэнли ковыряться в коробочках с индийским фастфудом, он подошел ко мне и, улыбаясь, взял за плечи: «Эмилио, прости, пожалуйста! Я решил, что ты водитель! Пойдем, поболтаем, нужно наверстывать». Теперь Стэнли мог не только отснять незавершенные из-за ухода Харви Кейтеля сцены, но и лучше питаться: Сидни оказался отменным поваром и стал готовить обеды для Стэнли и Тома у себя в трейлере.

Спустя примерно год в связи с другими проектами ушли несколько техников. Место оператора «Стэдикама» занял Питер Кавакьюти, молодой англичанин итальянского происхождения. Стэнли провел с ним собеседование в конце августа и решил нанять. Однако он не терял бдительности.

– Эмилио, разузнай-ка, что за человек этот Питер.

– В смысле? – не понял я.

– Он итальянец, пообщайся с ним.

– И что, что итальянец? О чем мне с ним разговаривать?

– Узнай, сует ли он нос в чужие дела. Спроси его.

– Это что за вопрос такой? «Прости, Питер, Стэнли тут интересуется, суешь ли ты нос в чужие дела…»

– Придумай что-нибудь.

К счастью, Питер сам подкинул мне решение. Он уже провел на площадке несколько дней, но еще не начал снимать. Поначалу дела шли не очень: он старался двигать «Стэдикам» так, как требовал Стэнли, но тот постоянно говорил, что камера стоит недостаточно горизонтально. Со стороны я наблюдал, как сомнения, которые Стэнли недавно озвучил в офисе, выливаются в некую психологическую войну между ним и его новым работником. Я надеялся, что Питер совершит верный ход, а именно – проявит терпение. Стэнли оставил его и, в очередной раз демонстрируя необычайный драматизм, удалился с недовольным видом. Питер поглядел по сторонам и заметил, что я сижу неподалеку.

«Я слышал, тебя зовут Эмилио. Ты из Италии?» – спросил он, чтобы завязать беседу. Рассказав, что его родители из Авеллино, он спросил, чем я занимаюсь на площадке. По словам Питера, он постоянно видел, как я в спешке приезжаю и тут же иду прямо к Стэнли. Ловушка захлопнулась, но Питер начал хорошо: я ожидал услышать жалобы, он же решил их избегать. Я ответил, что работаю напрямую на Стэнли, поэтому не связан со студией и кинокомпанией.

– Давно вы знакомы?

– Ой, я здесь только для этого фильма, – ответил я. В каком-то смысле это была правда.

– Тебе нравится с ним работать? – я прекрасно понимал, куда он клонит, и был рад, что он не говорит напрямик.

– Да нормально, – я старался вложить в голос всю прямоту, на какую способен. – А ты чем занимаешься?

– Я оператор «Стэдикам».

– Это разве не женщина была?

– Я вместо нее. Она ушла из-за другого проекта. Ты где живешь? У Стэнли дома?

– Нет, нет. Мы с женой живем в квартире недалеко. А ты?

– В Масуэлл-Хилл.

– О! – я знал это место.

– Ты там бывал?

– Там жила дочь Стэнли Вивиан, и Андрос там живет! – я уже не мог себя сдерживать.

– Андрос? Андрос Эпаминондас?

– Да…

– Я его знаю! Наши дети ходят в одну школу! Но если ты его знаешь… и дочь Стэнли…

Наверное, я себя выдал. Я никогда не умел толком врать, а когда услышал имя Андроса, то уже ничего не мог поделать.

– …то ты уже очень давно работаешь на Стэнли! – заключил Питер.

– Ну… да. Я и раньше с ним работал.

– О, здорово. – Я ожидал еще вопросов, но он только улыбнулся, кивнул и пошел на площадку, немного медленнее, чем когда приехал.

«Ты что-нибудь узнал про Питера?» – спросил Стэнли на следующий день. Съемки еще не начались, и мы сидели в его офисе в Pinewood.

– Все нормально. Он знает Андроса, они дружат!

– Чертовски здорово! – И это все, что он хотел узнать. После захода солнца, когда мы пошли на задний двор, Стэнли говорил с Питером намного спокойнее, и уже не дергал его, как накануне вечером. Он даже хватался за любую возможность похвалить Питера. «Молодец этот Питер, знает свое дело».