Призванный опять Ромуловым градом,[61]Вскоре я всхожу на вершины в тучахАпеннин, и По оставляю с РейномЯ за собою.Быстр, отсюда я на судах округлыхПуть держу в залив Адрия пустынный,Где истрийцев град над водой венетов[62]Башни вздымает.Принятый затем я Атесским полем,[63]10 Через Альпы там устремляюсь быстро,К Рейну в росах вновь торопясь, что хладнымБрызжет истоком.А потом дойдя до начала Истра,[64]Где Баценский лес предстает огромный,Чащей по холмам пробираюсь дальнимИ по ущельям.Я один затем тороплюсь отсюдаВ земли те, что мне неизвестны вовсе,Лаба[65] где желта и Силез струится20 Вяло крутяся,Дальше прямиком направляюсь к Висле,Где земля в полях предстает сарматамБез конца и, где ввысь вздымает кровлиЦарская Крока.[66]Хазилина здесь вся в сверканье страстиПылкий разум мой начала арканить,Нежностью забав ободряя телоПосле лишений.Как я счастлив был, не однажды — трижды,30 Рок кому такой повелел любовьюЖить и дней вести невозвратных времяЖизни превратной!Воля будь моя, не отдал бы пламеньСвой за всех богов и за Зевса жребий, —Так светло лицо, и в прекрасном телеПрелести столько.В дивном лике блеск несравненно светел,Белизна лица и румянец слиты,Ясные глаза на челе мерцают40 Звездной четою.Видим лик такой мы, когда Диана,Округлив рога златоцветным диском,Всех скиталиц-звезд отражает сонмыПестрого мира,Или словно Феб, разогнавши тучи,Возрождает все лучезарным светом,Тьму изгнав, светя изумленным людямСветочем новым,Хазилина так, распустив златые50 Волосы свои, лик являет белый,Телом всем к себе привлекая, цветомСнега блистая.Не такими, я полагаю, былиНимфы среди рощ и Хариты в горныхПастбищах, и Муз хоровод, скрываясьВ светлых потоках,И нежна она словно пух гусиныйИли как певец оперенный — лебедь,Шествует она горделивым шагом,60 Ликом — богиня.Наконец предстань, я молю, добрее,Обними меня, облегчи мне душу,Что горит в огне молчаливом, пламяЭто утиши,И со слитых уст унесется дух мой,Полонен другой, лучшей жизнью, чуть лишьНа губах держась, запрокинут навзничьВ смерти блаженной.И, испивши все истомленным телом,70 Дух воскресший вновь восстановит силы,Нежным вновь пока не вонзишь укусомТы поцелуи.Вот тебе цена за твою, о дева,Благосклонность, ведь утоляешь мукиТы мои, — твое средь сарматов имяСлавным пребудет.Те, кто Рейна пьют[67] и Неккара воды,Воспоют тебя, Истр, в изгибах Рона,Кодан с Темзой, чей благодатный берег80 Ведом британцу.