Читаем Стихотворения Часть 1 полностью

Над облаками белейших снегов,

Но самолет, будто через колечко,

Вырвался к солнцу сквозь сеть облаков.

А на земле, будто лава застыла:

Горы и горы с развилками рек,

Им помахали серебряно крылья,

Будто ресницы на краешке век.

<p>1988</p>***

В Подмосковье растет разнотравье,

Отголосок родной стороны,

Мы смотреть на него можем, вправе,

Затаив и прохожих умы,

Рядом с чисто – чистейшим асфальтом,

В белых звездочках гнется трава,

Так и хочется в вихре экс вальса

Закружиться – мечта не нова.

Но подходят все ближе к нам зданья,

Красноватого люкс кирпича,

И мелькает, наверно, в сознанье,

Что науку не рубят с плеча.

И действительно, разные лица,

Представители целой страны,

Все пытаются в ней заблудиться,

Озадачить задачей умы.

Вот Ангстрем замыкает аллею,

Голубою мечтой ЭВМ.

А леса? А они зеленеют.

Как надежда для солнечных тем.

1988***

Писатели технических познаний,

Спокойно пишут умные тома,

Не ждут экранного признанья,

Порой их повышают в званьях,

И вновь берет их в плен среда,

И сердцу милые дома.

И в поисках новейших знаний,

Они все средства применяют,

Их путь по знаньям очень дальний,

Дорогой кто-нибудь и крайний,

Преграды их не забывают -

Потомкам вехи оставляют.

15.01.88***

Знаете, прекрасно в нашем мире,

Чудеса творят и на земле,

В нашем несмолкаемом эфире

Похвалу найдешь себе везде.

Не найдешь – так, стало, быть – не надо,

А найдешь – забыть скорее надо,

И спокойно жить, с судьбой дружить,

И врагом и другом дорожить.

11.01.88***

Уложить мне мысли часто надо,

Вьются целой стаей у виска,

Будто в дверь стучаться мыслей склада,

А она немножечко низка.

Так бывает после сдачи темы,

После всех значительных работ.

Затихаю, я от мыслей смены,

Пусть посмотрят множество дорог.

Надо выбрать новые стремленья,

Подкопить и знанья для рывка,

И в ячейках мозга столкновенья

Стихнут у подножия витка.

20.01.88***

Заманчивы – космические дали,

Но красота зеленого кольца,

Прекрасней падишаха дани,

Дороже королевского венца.

Ты – моя любовь – моя природа,

Нет прекрасней в мире ничего,

Ты – красива только недотрогой.

Что еще сказать? Нет, ничего.

Вечером 28.01.88

***

Сонет

Медленно уходит напряженье

И приходит внутренний комфорт,

Отдает судьбе распоряженье.

О приуменьшении забот.

Суета и нервные страданья

Улеглись под снежною зимой,

Приумолкли все исповеданья

В жизни очень тесной и простой.

Нет иллюзий о моем признанье,

Нет надежды на любой успех,

Есть одной судьбы существованье,

Тихое конструктора призванье,

Замолчавший твой нелепый смех,

О мое спокойное молчанье.

<p>20.01.88</p>***

Он разозлиться может – добрый,

И бушевать, как море Бурь,

И вылететь из дома пробкой,

С щеками красными – пурпур.

Все на него, а он ведь добрый,

и вот везет и хмур, и зол,

И для страдальцев высшей пробы,

Он всем известный хлебосол.

Как он раним, наш милый Добрый,

Как он чувствителен к словам,

И вот к нему все жмутся Кобры,

Как к очень теплым островам,

А Добрый, чтобы обесточить

Свои усталые мозги,

На всех несчастьях ставит точки,

Бросая бремя из тоски.

А жизнь с нелепой чередою,

Грозы и грома, жалоб, стона,

Его становится средою

И добротой сердечных тонов.

11.01.88.***

Усталость навалилась на меня,

На угнетенье тающего дня,

Так давит бело-влажная среда-

Всегда.

Я тороплюсь порой ответить:

Нет!

В расцвете и на склоне мудрых лет,

Я тороплюсь к своей большой звезде -

Везде.

Прохлада неба ляжет на ладонь,

По ней стремглав промчится черный конь,

Мечты тогда впрягаются в года -

Всегда.

По буквам белых клавиш я стучу,

Себя, других чему-то я учу,

И что-то пробуждается в душе -

Уже.

Несите кони красных русских букв,

Под равномерный, мерный, верный стук,

В печатный мир белеющих бумаг.

Я – маг.

16.01.88***

Сосна сегодня – верх очарованья,

Она бела до кончика иглы,

И ей сегодня "королева" званье,

Березы в белой зависти скромны.

О, как чудесно в белой сказке леса

Среди ветвей и елочных страстей,

Где ветки чуть изогнуты от веса,

Где снег, застыв, обвился вкруг ветвей.

Вот небеса морозны и парадны,

Голубизна, сугробы облаков,

И наша жизнь проходит явно складно,

А фоном служит инея покров.

Нужна любовь или ее замена,

Нужны снега и зябкая метель.

Нужна как верность, мелкая измена,

Нужны мне руки, брюки и отель.

И в роскоши лесного наслажденья,

И в контурах белеющих берез,

И в розоватом утреннем свеченье

Мне не хватает просто алых роз.

Вечером 28.01.88

***

Параллельны сухие ветви,

И не гнет их лихой снегопад,

Ветер ветви живые вертит,

А для мертвых он не впопад.

Вновь примолкли в сугробах ели,

Под тяжелыми шубами сна,

Ветви их под снегами осели,

Горделивой осталась сосна.

Снегопад, что ты сделал со мною?

Ты окутал меня холодком,

Ощущенье, что нет мне покоя,

Вместе с резким, тягучим звонком.

<p>23.02.88</p>***

Снег растаял, солнцем залиты равнины.

День прекрасный, только грустно мне чуть-чуть.

Что ж такое, почему всегда ревниво

Смотришь ты на мою ласковую грусть?

Утомленье расплывается со снегом,

И восходит сила бодрая весной.

И зимою, и весною, даже летом,

Я спокойна: снова ты идешь со мной.

Но бывает, вдруг завьюжит, заморозит

Там, где снега и не ждешь давным-давно,

И в сердечко больно вколется заноза,

И из жизни получается кино.

Переливчато и звонко дрозды пели,

А сегодня что-то замерли леса,

И с небес как бы случайно пролетела

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сияние снегов
Сияние снегов

Борис Чичибабин – поэт сложной и богатой стиховой культуры, вобравшей лучшие традиции русской поэзии, в произведениях органично переплелись философская, гражданская, любовная и пейзажная лирика. Его творчество, отразившее трагический путь общества, несет отпечаток внутренней свободы и нравственного поиска. Современники называли его «поэтом оголенного нравственного чувства, неистового стихийного напора, бунтарем и печальником, правдоискателем и потрясателем основ» (М. Богославский), поэтом «оркестрового звучания» (М. Копелиович), «неистовым праведником-воином» (Евг. Евтушенко). В сборник «Сияние снегов» вошла книга «Колокол», за которую Б. Чичибабин был удостоен Государственной премии СССР (1990). Также представлены подборки стихотворений разных лет из других изданий, составленные вдовой поэта Л. С. Карась-Чичибабиной.

Борис Алексеевич Чичибабин

Поэзия
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия